|
Был другой тип, за несколько лет до него, на счету у которого больше врагов. «Почему тебя это так вывело из себя?» — спросила старушка. «У меня такое чувство, будто вся моя жизнь — ложь», — ответил Карл. Так или иначе, Мэвис умирает, Карл сражен горем, а сестра возвращается в Хендрикс, к своей собственной жизни, но пытается поддерживать с Карлом связь. Периодически звонит ему, но тот неизменно оказывается настолько пьян, что не может вымолвить ни слова. Несколько раз звонит он сам, и тоже далеко не трезвый. Затем однажды Карл ломает бедро, и это добивает его окончательно. После этого он просто перестает брать трубку. А теперь вот последние преступления, и старушка подумала: а вдруг это Карл? Нет, это не может быть он… Карл такой хороший, храбрый, настоящий морской пехотинец… Но вдруг это Карл?
— Итак, — начал Ник совещание, которое созвал приблизительно через тридцать секунд, — не стоит замыкаться на Карле Хичкоке, но имеет смысл узнать больше. Я уже связался с федеральным прокурором по Северной Каролине, и сейчас он готовит постановление на обыск. Хочу, чтобы этим занялась наша лучшая команда. Руководить будет Рон Филдс, и, Рон, ты в курсе, чего я от тебя жду. Ситуация непростая: нельзя разозлить местные власти чрезмерной опекой, да и морпехи будут следить пристально, потому что этот человек для них вроде как символ, герой. Но Т. Т. Констебл, бывший муж Джоан Фландерс, звонит нашему директору иногда по два раза на дню и требует немедленных действий. Рон, ты готов? — Да. — Возьми с собой эту девушку. Она неплохо потрудилась. Как вас зовут, юная леди? — Джин Чендлер. — Возьми с собой специального агента Чендлер. Не церемонься с ней, дери с нее три шкуры, обзывай последними словами, заставляй пахать на износ, не давай звонить мужу… — Мужа нет, — спокойно сообщила Чендлер. — Тогда дружку — наверняка это полузащитник «Вашингтон редскинз», и следи за тем, будет ли она улыбаться. Может, она выдержит, а может, и нет. Посмотрим. Чендлер улыбнулась; Ник славился своими подколами и подшучиваниями над молодежью. — Перед тем как начать действовать, — продолжал Ник, — убедись в том — догадываюсь, что тебе это прекрасно известно, но мне платят за то, чтобы я указывал на очевидное, — что все юридические бумаги в полном порядке. Далее, никаких грубостей. Если этот старый хрыч окажется на месте, отнесись к нему с максимальным уважением. Все нужно четко зафиксировать. Это понятно? — Да, Ник. — И уясни еще вот что. Если, упаси боже, это тот, кто нам нужен, и если он что-то заподозрит, ты быстро извиняешься и идешь на попятную. Знаю, ты тоже умеешь стрелять, но не вздумай тягаться с Карлом Хичкоком. Ни при каких обстоятельствах не вступай с ним в перестрелку. Если хотите увидеть, как куча людей быстро отправляется на тот свет, загоните в угол бывшего снайпера-морпеха, имеющего винтовку и ящик патронов, и перекройте все выходы, и я вам обещаю: в первые же минуты мешков для перевозки трупов понадобится отсюда и до тех деревьев и еще столько же. А те, кто останется в живых, никогда не получат повышение по службе. Раздались нервные смешки. — Держите меня в курсе, а всем остальным молчок. Любая информация только через меня, ведь именно мне платят, чтобы я был козлом отпущения. Так и позвольте мне быть им. Если проявите послушание, встану за вас насмерть. А если кто ослушается, тому прилеплю на задницу табличку «Этого кретина ни за что не повышать по службе» и вышвырну на помойку. Я не хочу получать от прессы вопросы, на которые не знаю ответов. Ну а теперь работать, работать. Что, вы еще здесь?
Глава 3
Одноэтажный кирпичный дом, окруженный пальмами и соснами, находился в зеленом квартале, где жили преимущественно семьи молодых сержантов морской пехоты. |
