Боб сверился со своими заметками.

— Под углом сорок пять градусов голова представляла бы мишень шириной в четыреста двадцать пять миллиметров. Я попросил одного знакомого прогнать это на компьютере. Преступник всадил пулю точно в двухстах двенадцати миллиметрах от затылка, в ста тридцати двух миллиметрах от макушки и в ста тридцати двух миллиметрах от подбородка. Хотите цифры на Фландерс? То же самое, учитывая угол, под которым находилась жертва. Точно в середину от бока до бока и от верха до низа, если брать во внимание угол попадания пули. Если бы этот человек стрелял на кучность, он всадил бы все четыре пули, с разных расстояний, в различных условиях, в кружок диаметром приблизительно триста двенадцать тысячных дюйма. Больше того, разброс, если измерять между центрами пуль, был бы меньше одной десятой дюйма. Ни один живой человек так стрелять не может. Такое по силам только Богу.

Боб ждал, когда слушатели усвоят смысл его слов, однако на большинстве лиц отражалось полное недоумение.

— Как же ему это удалось?

— Самое смешное, что, если бы вы спросили преступника, он не смог бы ответить. Он не стремился сознательно к подобному эффекту. В этом его оплошность. Подумай он наперед, то стрелял бы не так хорошо, просто убивая, а не попадая в центр центра. На самом деле это получилось у него по ошибке. Но как?

Молчание.

— Суть в прицеле, — наконец пояснил Боб. — Неужели не понятно? У Карла был «Льюпольд Марк-четыре» 2,5х10 с тысячными делениями на перекрестье — именно он был установлен на его винтовке, — верх совершенства на тот момент, когда Карл собирал свою винтовку, а именно на две тысячи пятый год. Да, с таким прицелом можно попасть в голову, в сердце, в рот, но на дистанции триста ярдов пули бессистемно разойдутся где-нибудь на пару дюймов. Разброс будет около дюйма на сотне ярдов, двух дюймов на двухстах и трех дюймов на трехстах ярдах, это называется «угловыми минутами». Прицел не настолько идеален, его невозможно усовершенствовать так, чтобы кучность составляла меньше четверти дюйма. Убийца добился сверхточности, потому что у него был особый прицел.

— Он использовал спортивный прицел? — поинтересовался кто-то из присутствующих.

— Нет. С две тысячи пятого года технологии прицелов шагнули далеко вперед. Военные вкладывают в это большие деньги, потому что именно такие войны приходится вести в современном мире. Мы должны поражать врагов до того, как они поразят нас. И наш преступник имел доступ к такому снаряжению. Этот тип использовал какое-то оборудование самого последнего поколения, управляемое компьютером и позволяющее добиваться поразительной точности. Производителями таких прицелов являются «Хорус», «Табб» от «Шмидт и Бендер», «Холланд», имеющая контракт с «Льюпольд», «Найтфорс», система БОРС компании «Барретт» и некая фирма, именующая себя «И-снайпер». Тот, кто совершил эти убийства, снял прицел Карла, установил один из этих малышей, произвел выстрелы, после чего вернул на место «Льюпольд Марк-четыре». Преступник сидел в темноте автомобиля, оценивал расстояние, температуру воздуха, скорость ветра, все это вводилось в уравнение, просчитывалось компьютерной программой, откалиброванной на вес пули, количество пороха, влияние капсюля, и электронный малыш выдавал результат.