– Старшина Излуков, старший пограничного наряда. Проверка документов.

Мы переглядываемся и послушно лезем в машины за паспортами. Для этого приходится приподнять брезентовые чехлы, и обе наши машины тут же удостаиваются внимания пограничников. Дальше идет рядовая проверка наших документов, бумаг на машины и сличение номеров. Придраться не к чему, и пограничники заметно расслабляются. Старшина, возвращая мне в руки документы, кивает на доску:

– А это что за странное плавсредство?

– Доска, чтобы кататься на волнах.

– Плавсредство зарегистрировано?

Я чертыхаюсь про себя. Началось!

– А разве мы обязаны это делать? У нас вон еще и надувные матрасы есть в количестве шести штук. Тоже предъявить?!

Юля, по сложившейся привычке, не вовремя открывает рот, чтобы выдать очередную гадость. Ну что за человек! Лишь бы с кем поцапаться. Я пытаюсь грозным взглядом заткнуть ее, но куда там – «Остапа несет»! А старшина то ли от скуки, то ли из природной вредности с готовностью включается в перебранку с нашей ехидной. И в чем-то я его даже понимаю. Приехала какая-то борзая молодежь из Москвы, остановились на отшибе, не как все люди, да еще черт знает чем здесь занимаются! Отгоняют ротозеев! Смущают местное население, понимаешь, непонятной доской, заграничной одеждой и явным наличием свободных денег. Говорят, что сами – студенты, но откуда у нормальных студентов такие деньги и машины? О-о-очень подозрительные личности!

– Надо будет, и предъявите. Вы находитесь в приграничной зоне, и тут действует особый режим. Здесь вам, дамочка, не санаторий.

– А я вам не «дамочка», старшина! Извольте соблюдать приличия и обращаться ко мне, как положено.

– Извините, гражданка Лисневская. Но порядок есть порядок, и его обязаны соблюдать все.

– Тогда с чего такое предвзятое отношение к нашей доске? Или вы боитесь, что мы на ней все вшестером в Турцию махнем?!

Я качаю головой – не язык у девки, а бритва. Вот только не хватало нам конфликтов с погранцами. Понятно, что это местные им о нас сообщили, проявили, так сказать, гражданскую бдительность, а заодно и мелко отомстили московским задавакам. Когда наряд вернется на заставу, старшина, конечно, позвонит и проверит, кому принадлежит «Волга», а после этого даже чихнуть побоится в нашу сторону. И индульгенция у меня на крайний случай тоже с собой.

Но чего нарываться-то на пустом месте? Мало этой заразе Юльке перебранок с местными?

Так. Надо срочно спасать положение, пока она старшину не загрызла. Хотя тот, окончательно разозлившись, может и задержать ее «для дальнейшей проверки документов». А полномочия у него такие есть – жаль, наша стервозная подружка об этом не догадывается.

– Товарищ старшина, можно вас на пару слов? – Я оттесняю в сторону нашу скандалистку.

Отвожу недовольного пограничника от нее на несколько шагов, представляюсь сержантом запаса. Рассказываю, где служил. Пограничное прошлое Русина смягчает сурового старшину. Приходится докладываться ему по всей форме и делать виноватый вид, извиняясь за Юлькино поведение. Объясняю, что девушку вывело из себя чрезмерно навязчивое внимание местной публики. Мы ведь почему именно на косе остановились? Чтобы осваивать доску и тренироваться вдали от любопытных глаз. А местные устроили из этого цирк. Старшина понятливо кивает. Потом интересуется происхождением и характеристиками нашей доски. Успокаиваю его, сообщив, что она предназначена исключительно для прибрежного серфинга, в море выходить на ней бессмысленно и опасно.