Сразу же, как только СЛОВО в голове обеспокоенно запульсировало, я начал «проверяться». Можно представить мое удивление, когда увидел в отражении витрины магазина невзрачного парня, который пятью минутами раньше ошивался в скверике перед Радиокомитетом. Решил проверить науку Октября Владимировича: зашел в магазин, купил бутылку кефира и батон, потом с безмятежным видом направился в редакцию, остановившись по дороге еще и у газетного киоска.

Наружка, судя по всему, поменялась – теперь меня вел мужчина постарше, который внезапно решил купить журнал «Вокруг света». Он же меня и пас вплоть до Радиокомитета.

Что ж… не удивлюсь, если и телефон редакционный уже прослушивается.

На такой случай мой учитель шпионского мастерства Октябрь Владимирович дал вполне четкие указания, и я им, естественно, последовал. Не доходя до своей редакции, заглянул к соседям по этажу, попросил разрешения позвонить от них, сославшись на то, что у нас телефон сегодня не работает. Ага… мастера мы ждем. Добрые девчонки не отказали симпатичному соседу, и я быстренько набрал номер тревожной линии в Особой Службе. Сообщил, что я сейчас в редакции, а заодно произнес кодовое слово. Все.

Уже через час к нам заглянул Октябрь Владимирович, одетый под водопроводчика.

– Проверка батарей, – буркнул он, раскладывая на подоконнике инструменты из большой сумки.

Девчонки наморщили носики, ушли пить чай в соседнюю комнату. А мне на стол упала записка: «Последний этаж. Через 15 минут». Вернув бумажку, я кивнул Октябрю Владимировичу. Тот, немного погремев инструментами у батарей, ушел.

А вскоре я уже поднимался по лестнице на последний этаж Радиокомитета. На площадке курил Иван Георгиевич. Кивнув мне, он вдавил сигарету в консервную банку, полную окурков, и, махнув рукой, велел следовать за собой. По узенькой лестнице мы поднялись на чердак. Я даже не удивился тому, что у Иванова оказался ключ. Мы вошли, закрыли дверь, встали возле стропил.

– Тебя и правда пасут, мы проверили. – Иванов снял замусоленный пиджак, перекинул его через руку. – И не кто-нибудь, а ребята из «семерки». Странно, что ты их вообще смог заметить. Растешь!

– Если это КГБ, то почему бездействует Мезенцев?! – Я в раздражении пнул ногой пыльную ржавую железяку.

– Он наблюдает за наблюдающими. Надо вскрыть всю их сеть.

– Чью?

– Ты же умный парень. – Иванов платком протер блестящую лысину. – В стране зреет новый заговор. Никита отменил собственный запрет на разработку первых секретарей. Первый на вынос тела – Мжаванадзе. И далее по списку.

Опять Грузия…

– Но ведь Президиум вычищен?

– Не до конца. Плюс гадюшник в КГБ и ЦК. Последних, кстати, поручили слушать нам. Работы очень много, людей не хватает, поскольку служба все еще в стадии становления. – Иванов тяжело вздохнул. – Как вернешься из Японии – наверное, и тебя привлеку читать расшифровки.

Осталось выругаться, но я, разумеется, сдержался. Еще не хватало мне заниматься этой тупой работой. Ладно, месяц в запасе есть, что-нибудь придумаю.

– Лети спокойно. – Иван Георгиевич, поняв мое настроение, подмигнул: – Встречайся с Уэно Танто, получай от него информацию. За твоими я тут пригляжу, не беспокойся. А по возвращении мы кое-кого очень здорово прижмем!

– Уж скорей бы, живем как на пороховой бочке.

– Покой нам только снится… – вздохнул Иванов и снова перешел на деловой тон: – Ты пока веди себя как ни в чем не бывало и спокойно перемещайся по своему обычному маршруту: дом – университет – редакция.