Тут же разворачивается новая дискуссия. Все толпятся возле стола на сцене, активно жестикулируют, требуют от меня подробностей.

Объясняю примерные параметры и внешний вид снежной доски. Сразу становится понятно, что из-за сравнительно небольшого размера и веса сноуборд, как и лыжи, можно будет возить с собой в городском транспорте или на электричке. А уж недостатка снега у нас в стране нет, им зимой весь Союз засыпан. В Приэльбрусье, на Чегете уже построена первая в СССР канатно-кресельная дорога. А ведь еще есть Домбай, Хибины…

Метеориты меня горячо поддерживают, похоже, снежная доска станет более массовым увлечением молодежи, чем серф. Космонавты берут обещание провести испытание сноуборда вместе. Такое ощущение, что Гагарин прямо сейчас готов ехать в горы.

Меня уверяют, что недалеко от Звездного есть подходящее место, где они катаются на лыжах. А потом всем вместе можно и на Урал съездить. Я же себе ставлю галочку, что по первому снегу нужно будет обязательно сгонять в Яхрому – для горных лыж и сноубордов лучшего места в Подмосковье все равно нет.

Пока все горячо обсуждают идею сноуборда, отец отзывает меня в сторону:

– Алексей, меня рабочие просили с тобой поговорить насчет Эдика Стрельцова. Ну нельзя же такого сильного футболиста в заводской команде держать – это несправедливо! Спасибо ему, конечно, что ЗИЛ стал чемпионом среди заводских команд, но ведь он свое наказание уже получил. Можно его теперь вернуть в «Торпедо»? Ты все же такие связи имеешь…

Да… футболисту надо помочь. В прошлой моей жизни его ведь Брежнев вернул в строй, когда ему передали письмо с несколькими тысячами подписей от обычных людей до депутатов Верховного Совета СССР и Героев Социалистического Труда. А теперь кто за него похлопочет? Надо помочь.

– Знаете что? А напишите коллективное письмо на имя Хрущева и соберите подписи всего коллектива. И еще неплохо бы партком ЗИЛа к этому подключить. А я обещаю его у Гагарина подписать и передать письмо Никите Сергеевичу. Только сделать это нужно быстро. Мне в конце месяца в Японию улетать, и если вы не успеете, тогда все отложится еще на месяц. Недели вам хватит?

– Вполне!

Я усаживаюсь один в президиум, смотрю, как ребята общаются с космонавтами. Вика тревожно смотрит на меня, я мотаю головой – все, мол, нормально.

– Чего грустный такой? – рядом присаживается Носов, закуривает сигарету. Официальная часть закончена, на столах пепельницы – уже можно курить.

– Да вот, я тоже придумал сюжет интересной фантастической повести, а писать времени нет. Жаль, если пропадет.

– Что за повесть? – любопытствует Николай Николаевич.

– Про экспедицию на Марс.

– Ну, это заезжено, – пожимает плечами Носов. – Читал «Страну багровых туч» Стругацких? Мощные фантасты. И написали хорошо. Там как раз экспедиция на Венеру.

– Читал, – киваю я. – Но у меня другой сюжет. Происходит пыльная буря, члены экипажа думают, что главный герой погиб, оставив все оборудование, экстренно улетают. А он жив!

– Хм… Эдакий Робинзон Крузо в космосе? Сильно. И что же дальше?

– Ну наш герой не промах, откапывается, находит жилой модуль, сажает семена картошки в парниках. Ждет спасателей с Земли. Но для этого им сначала надо послать сигнал.

– А кислород? Дышать-то как?

– Экспедиция оставила запасы, да и у него есть гидролизная установка.

– Для гидролиза вода нужна.