Герцогиня перелистывает брошюру, морщится.
– Зря смеетесь, Алексей. Сотрудники ведь бывают разные. И малообразованные тоже встречаются.
– Но не до такой же степени?!
– До такой. – Она возвращает мне документ, усаживается напротив меня. – Вы вот лучше расскажите мне, где мальчик из областного детдома набрался столичных манер?
Упс… Какой вопрос-то неприятный… И опасный. Если уж Ирина Карловна, не знавшая настоящего Русина, заметила такое несоответствие в моем поведении, то что тогда говорить о моих друзьях и сокурсниках? А Мезенцев? К счастью, мою растерянность и заминку с ответом Ирина Карловна расценила по-своему:
– Вот видите. Кто-то, как вы, сразу впитывает столичные привычки, а кто-то годами живет в большом городе, но остается здесь чужим.
– Ну… не такой уж я и знаток светских манер и столового этикета, – пытаюсь я скромно принизить свой уровень воспитания.
– Дело не в этих знаниях.
– А в чем тогда?
– В той уверенности, с которой вы держитесь в общении с людьми, – задумчиво смотрит на меня Ирина Карловна. – И очень правильной речи. Если бы меня, например, спросили, откуда вы родом, я бы уверенно сказала: из Москвы. Заметьте – не из Ленинграда, не из другого крупного города. Вы ведете себя так, словно родились и всю жизнь прожили в центре. Где-нибудь на Чистых прудах или… на Арбате.
Внутри у меня все холодеет. Считал себя самым умным, дурак старый?! Не захотел расставаться с прежними привычками и ущемлять себя ни в чем? А ничего, что ты весь теперь на виду? Сегодня твои столичные замашки заинтересовали Ирину Карловну, а завтра кого заставят задуматься?
– Спасибо за комплимент! – вымученно улыбаюсь я, заполошно соображая, как же теперь мне выкрутиться. – А секрет мой прост. Знаете, есть такая порода людей, которая очень быстро приноравливается к любой среде, в которую она попадает. Наверное, я из их числа.
– Возможно… – продолжает пристально разглядывать меня Герцогиня. – Вы действительно, Алексей, схватываете все на лету. Есть у вас эдакая живость ума. А что у вас в университете?
– Я отличник. – И скромно так глаза вниз, чтобы умная тетка не заметила в них победного блеска.
– Тогда это действительно все объясняет, – делает наконец Ирина Карловна нужный мне вывод. – И, кстати, об этикете. Раз у нас зашла об этом речь, сейчас мы им и займемся. Поговорим о том, как на английском называются предметы сервировки стола.
Я тихо выдыхаю. Да уж, Ирина Карловна, давайте лучше займемся столовым этикетом!
* * *
– …Рус, а ты куда делся-то? – встречает меня Лева на пороге редакции. – Машина стоит на стоянке, а тебя нет.
Что за день такой, каждый норовит меня ткнуть носом в мои промахи! Разведчик хренов… Вот по машине меня и вычислят. Спешу выкрутиться:
– Есть захотел, бегал на Пятницкую в пельменную пообедать.
Почти не вру. Кроме пельменей все остальное – чистая правда. Ирина Карловна решила перевести наше занятие в практическую плоскость, и мы действительно с ней пообедали, изучая «застольную» лексику и столовый этикет на деле.
– А чего в столовку местную не пошел? Отец говорит, что здесь прилично кормят.
– Не знаю, не сообразил, наверное, и пельменей что-то захотелось.
Мои объяснения Леву устраивают, тема закрыта. Но где и как парковать машину – повод задуматься.
– А я тебе человека привез!
– Какого еще человека?
– Режиссер из Кирова объявился, хочет поговорить насчет наших пьес. |