— Что это? — удивленно спросила Беатрис. Она была совершенно сбита с толку, будто ее вырвали из глубокого сна, и не могла отличить, где бред, а где явь.

— Плата за услуги, — процедил Ральф.

Беатрис показалось, что пол уходит у нее из-под ног.

— Ничего не понимаю. Что произошло?

— Вы приехали сюда работать, не так ли?

— Да, — осторожно подтвердила Беатрис.

— И вы хорошо работали, — продолжал он через силу.

Лицо Ральфа нервно подергивалось, судорожно ходили желваки. Было ясно, что он прикладывает колоссальные усилия, чтобы сдержаться.

— Никто не может возразить, что вы были хорошей гувернанткой. Нам бы не хотелось, чтобы вы возвращались в Лондон без вознаграждения. Особенно после того, как в агентстве потеряли дар речи, когда я сообщил им, что девушка, которую они сюда направили, не появилась, а та, которая проникла в Кроуфорд, совершенно определенно, не гувернантка.

Беатрис стояла как громом пораженная.

— Как ты узнал? — тупо спросила она.

— Ваш босс решил, что пришло время самому поговорить со мной, — сообщил Ральф ледяным тоном. — Этот ублюдок позвонил, пока вы были в ванной.

— Джерри?

— Джерри! — бросил он в ярости. — У вас их несколько?

— Но он же дал мне неделю! — выпалила Беатрис, слишком поздно сообразив, какой эффект ее слова произведут на Ральфа.

Он содрогнулся так, словно его обдали зловонной грязью.

— Так это правда?

Беатрис упала в кресло и закрыла лицо ладонями.

— Правда? — хрипло повторил Ральф.

— Правда состоит в том, что я не гувернантка, — сказала Беатрис, не отнимая рук от лица.

— И ваше имя не Тереза Беатрис Обри?

— Нет.

Ральф, резко двинувшись, обошел свой рабочий стол и сел в кресло, как будто желая создать между ними возможно большую преграду.

— Не соизволите ли объяснить, где все это время находилась подлинная Тереза Обри?

— Она поехала в Майами со своим женихом, — устало промолвила Беатрис. — Но в этом нет ее вины. Я уговорила ее… Только я… моя идея…

— Охотно верю, — презрительно усмехнулся Ральф. — А обольстить меня — тоже ваша идея?

— Нет.

— Значит, вы лишь следовали приказам?

— Нет! — вскрикнула она в ужасе от сознания того, что все рушится безвозвратно. — Это вовсе не так.

— Разве? Тогда почему Джерри Куин настолько осведомлен о прогрессе наших отношений? Кажется, он знает о нас все.

Беатрис в отчаянии сжалась в какой-то трепещущий комок, словно хотела спрятаться от града беспощадных ударов, которыми яростно осыпал ее Ральф.

— Когда я послал этого борова вместе с его предложением к черту, он разговорился… Вы информировали его о каждом нашем шаге здесь.

Беатрис печально покачала головой.

— Это неправда.

— Да что вы? И Куин не знал, что вы спите со мной? И ему никто не говорил, что я готов на все, лишь бы удержать вас?

Неудержимые слезы, вызванные безысходным отчаянием, хлынули по щекам Беатрис.

— Я только позволила ему так думать, — попробовала объяснить она. — Я не хотела больше участвовать в его авантюре, но боялась, что он сам выйдет на тебя.

— Разве не проще было бы сказать мне правду?

— Я собиралась признаться, — выговорила она, все еще борясь со слезами.