Руки ощупывали его тело, но это не вызывало боли. И внезапно сладостная и приятная истома начала засасывать и обволакивать все его тело, унося его куда-то вдаль. И он ей поддался. Лицо налилось тяжестью, горячий компресс лег на глаза. Они вибрировали, словно выдох его матери прошлой ночью в мотеле. Он проваливался в бездну мягко, легко и нежно…

Т:             Кто? Кто?

                                (пауза 5 секунд)

Т:             Не исчезать.

                                (пауза 5 секунд)

Т:             Не замыкаться.

                                (пауза 5 секунд)

Т:             Ты очнулся? Очнись!

                                (пауза 5 секунд)

Т:             Подними руку, если ты очнулся.

                                (пауза 30 секунд)

Т:             Пора остановить запись: он в себя не приходит.

END TAPE OZK015

  Я огибаю поворот, и передо мной расстилается Ротербург.

  Я – отдохнувший и налегке, и кручу педали этим прохладным утром.

  Ротербург заброшен и пуст, вокруг ни души, словно его однажды вымели, если это можно так себе представить.

  Гоню без остановки. Руки и ноги работают прекрасно, слаженно, и мне начинает казаться, что человек просто создан природой для езды на велосипеде. Велосипед – это мое второе я. Я для него был рожден.

  На моем пути стоит телефонная будка, но я даже не смотрю на нее и не могу себе объяснить, почему ее наличие так мне неприятно и портит настроение. Но оно уже испорчено. Телефон напоминает мне об одиночестве, зияющем как пропасть, как пучина, как черная дыра. Мрак этой дыры тревожит меня. Он готов поглотить меня всего целиком, и я стараюсь об этом не думать. Лекарства всегда помогают уйти от такого рода мыслей как можно дальше.

  За следующим поворотом я уже вижу госпиталь. Железные ворота сверкают на солнце. Они недавно выкрашены в безобразный оранжевый цвет, но доктор Дьюпонт говорит, что это только грунтовка, на которую вскоре ляжет черная краска. Я направляюсь к ним, и я рад своему возвращению. Ноги немеют, а пальцы зябнут. Я въезжаю в ворота, и меня ожидает доктор Дьюпонт. Он всегда ожидает меня. Он рослый и седоволосый человек, у него строгие черные усы и еще у него мягкий и вежливый голос.

  - Хорошо, ты здесь, - говорит он, и он рад меня видеть. Я слезаю с байка, расправляюсь, чтобы показать себя во всей своей красе.

  Я оборачиваюсь и смотрю через ворота. Как-нибудь я укачу отсюда на своем байке, чтобы никогда больше сюда не вернуться.

  - Я не принял лекарств, доктор, - говорю я ему.