— И еда, и вода, — успокоил я его. — Вода из-под крана и шоколадки из торговых автоматов.

— Их много? — беспокойство в его голосе только росло. — Учитель, осада — это серьёзно. Я был в столице, когда демоны осадили нас. Осада длилась четыре месяца кряду, и много людей умерло от голода…

— Люк, — усмехнулся я. — Ты мне доверяешь?

Он мгновенно вытянулся в струнку.

— Больше, чем самому себе, учитель! — Люк чуть ли в струнку не вытянулся, всем своим видом показывая, как сильно он мне предан.

— Тогда не пори горячку, — осадил я его. — Ты не у себя в столице. Здесь всё иначе, и волноваться нужно о совершенно других вещах. Обещаю, что у нас будут и еда, и вода, и даже самый лучший в мире повар…

Я завернул за угол. Хорошо ещё, что мы находились на одном этаже с лабораторией Ханагавы — в условиях «осады», выражаясь языком Люка, мне не хотелось приближаться ни к лестницам, ни к почти наверняка заблокированным лифтам.

— …и сейчас я вас познакомлю, — заключил я, пять раз стуча кулаком в дверь.

Внятно расслышать, что происходит внутри, я не мог — всё заглушала надоедливая сирена. А потому, когда вместо ответа изнутри раздался какой-то одиночный толчок, я удивлённо приподнял бровь.

— Профессор, это я! — мне пришлось буквально кричать. — Открывайте дверь, без шуток.

С этого расстояния, конечно, я уже мог просто связаться с Сенатом. Но если профессор уже сейчас пытается хитрить…

Дверь распахнулась. Ханагава стоял на пороге, чуть взъерошенный, с покосившимися набор очками. В свободной руке он держал мячик для пинг-понга. Они тут что, в игрушки играли всё это время?

— Да-да, конечно, проходите, — кивнул он, отодвигаясь в сторону и давая мне пройти. — Что там происходит? Сигнализация, вся эта толпа военных снаружи…

Толпа? Так-так, интересно. Кажется, я угадал с тем, каким будет следующий шаг Крейна. Теперь бы ещё понять, чем на этот шаг отвечу я…

Но, прежде, чем я успел расспросить профессора поподробнее о том, что происходит снаружи, позади меня раздался искажённый от волнения голос Люка:

— Учитель! Осторожно, здесь жуткий монстр! Берегись!

Люк занёс меч и уже буквально готовился вырваться вперёд, чтобы поразить Сената своим оружием. Я не успевал ни сделать, ни сказать ничего…

— Артур Готфрид!! — дурниной заорал Сенат, разнося свои щупальца по всей лаборатории (судя по звуку, что-то упало). — У тебя за спиной враг с оружием! Берегись!

Повисла пауза. Мы с Ханагавой глядели на двух остолопов: он — ничего не понимая, я же — взглядом, которым смотрят на безнадёжных идиотов.

— Ты сказал — Артур Готфрид? — Люк замер на полувзмахе. — Ты знаешь моего учителя?

— Он не твой учитель, — ощерился всеми пастями Сенат. — Он Наш Артур Готфрид.

— Спокойно, спокойно, горячие парни, — я развёл руки в стороны. — Я и тот, и другой. Всё в порядке, мы все тут в одной лодке, и я настоятельно рекомендую вам перестать её раскачивать.

— О, — Сенат вновь уменьшился в размерах и прекратил раскачивать тентаклями во все стороны. — Мои извинения, незнакомый союзник.

— Нет-нет, — Люк поскрёб пятернёй голову, опустив меч. — Это я должен принести извинения. Я не знал. Но кто ты есть, о дивная тварь?

За разговоров двух вернейших членов фан-клуба Артура Готфрида можно было наблюдать вечно, и я лишь покачал головой.