Морозова подошла к нему вплотную и выстрелила во вторую ногу. Парень заорал, выгнувшись от боли и размазывая по штанам кровь.

– Ещё остались руки и голова, – сказала Морозова. – Помни об этом, когда чуть позже я подойду, чтобы задать несколько вопросов.

Потом она посмотрела на Алексея и кивнула. Вероятно, это был знак одобрения. Слов одобрения Алексей ещё не заслужил.

– Пойдём, – сказала Морозова и показала стволом пистолета на дом. Алексей побежал было к крыльцу, но Морозова остановила его, тронув за плечо. Прикосновение было сильным и властным.

– Не спеша, – сказала Морозова. – И аккуратно. У тебя ведь нет бронежилета? Вот и у меня нет. Я в них потею. Поэтому мы не кидаемся напролом, мы идём осторожно. Там два этажа и там…

На крыльце стоял Мамонт. Он молча показал Морозовой и Алексею два пальца. Морозова пожала плечами, тронула пальцем Алексея и показала на дверь. Алексей усмехнулся.

– Что смешного? – Морозова присела на корточки и привалилась спиной к стене дома. – Что ты радуешься?

– Я понял, зачем вы меня с собой взяли. Вместо бронежилета, да? Чтобы я на себя все пули отвлекал?

– Умный мальчик, – бесстрастно отозвалась Морозова. – Если все понял, то делай своё дело.

– Ладно, – вздохнул Алексей и чуть наклонил голову, словно собирался бодаться с чуть приоткрытой деревянной дверью.

– Пошёл! – скомандовала Морозова, и Алексей в два прыжка преодолел расстояние до двери, потом нырнул внутрь, попутным движением руки распахивая дверь настежь, упал на пол и покатился вбок. А там замер и на несколько секунд перестал дышать.

В ответ на эти его спортивные упражнения не раздалось ни звука.

– Хм, – сказала Морозова, осторожно всходя по ступеням. – Ну давай дальше, раз ты такой прыткий…

Алексей осмотрелся – в длинной узкой комнате, служившей хозяину прихожей и свалкой ненужных вещей, было сумрачно – полоса света шла через распахнутую дверь с улицы и чуть‑чуть пробивалась из следующей комнаты. Алексей лежал рядом с какими‑то тюками и досками, а если он смотрел вверх, то видел не только свисавшие с потолка чулки с луком и чесноком, но и куда более странные предметы – судя по всему, металлические. Покойный хозяин дома был, очевидно, человеком хозяйственным, только вот что за хозяйство у него было…

– Давай, – повторила Морозова, мягко переступая через порог дома. Алексей на четвереньках подобрался к двери, что вела внутрь дома, слегка толкнул её и, как только дверь отъехала на достаточное расстояние, бесшумно протиснулся в следующую комнату.

Но это была не комната, это был коридор, в дальнем конце его сиял дневным солнцем прямоугольник окна, и Алексей на миг замер, чтобы сориентироваться. В этот миг солнечный прямоугольник внезапно трансформировался в быструю вспышку, имевшую форму человека с ножом в руке. Он выпрыгнул на Алексея, словно бы из этого потока света.

И Алексей инстинктивно отступил назад, вскинул руки, но было уже поздно…

Над самым ухом что‑то громыхнуло, а затем горячая жидкость со знакомым запахом ударила Алексею в лицо. Он стоял весь в крови, а прыгнувший на него человек лежал теперь лицом вниз, судорожно подёргиваясь.

Морозова ещё некоторое время держала пистолет в вытянутой руке, раздумывая, стоит ли тратить ещё один патрон на контрольную вентиляцию черепа, но потом всё же решила сэкономить патроны.

– Что встал? – шёпотом поинтересовалась она у Алексея. – Мамонт сказал – их тут двое. Так что шире шаг, юноша.

В этот миг в глубине дома что‑то громыхнуло мощным единым звуком, который потом рассыпался на несколько более мелких и более узнаваемых колебаний воздуха.