– Раз это был Северный Кавказ, то вы, Селим, были знакомы с такими людьми, как Чёрный Малик… И тем более ваш коллега Акмаль.

– Я знал Акмаля, – осторожно проговорил Селим. – И я много слышал про Чёрного Малика. Только слышал.

– У меня дома, – сказал Бондарев, – на стене висит большая фотография – Чёрный Малик, Мовлади Удугов и некий представитель турецкой разведки. Очень похожий на вас. Фотография сделана за два дня до захвата какими‑то террористами гостиницы в Стамбуле. В гостинице в основном были российские граждане. Кажется, именно после этого инцидента вас отправили на отдых?

– М‑м‑м… Это совпадение. Моя отставка случилась совсем по другим причинам. У меня в то время был нервный срыв, и я ушёл в отставку исключительно по личным мотивам. К тому же неужели вы думаете, что турецкая разведка будет организовывать теракты в собственной столице? Кому такое понравится? Правительству понравится? А та гостиница была как раз по соседству с правительственными учреждениями.

– Турецкая разведка не будет такими вещами заниматься, а вот люди Чёрного Малика – будут. Они же получили от вас столько денег, нужно было как‑то проявить себя. Отправиться на джихад в Чечню – почётно, но уж слишком рискованно. А вот побегать перед телекамерами в Стамбуле, получить потом полгода тюрьмы и выйти досрочно за хорошее поведение – это совсем другое дело.

– Ну а при чём здесь моя отставка?

– Ваше начальство провело финансовую проверку, выяснило сумму расходов на Чёрного Малика, выяснило реальную отдачу от этих расходов и дало вам пинка под зад. И Акмалю тоже, само собой. Ведь это он рулил ситуацией?

– Трудно сказать.

– Что, неприятные воспоминания? Хотя, конечно, неприятные. Влипли вы оба, но Акмаля через три месяца взяли назад – с его родственными связями это было элементарно. А вас не взяли.

– Руководству виднее, – смиренно заметил Селим.

– Вы считаете, что это справедливо?

– А, вот оно что, – улыбнулся Селим. – Вы считаете, что я должен испытывать чувство мести, и это станет мотивом для моей вербовки? Ошибка – я не мстителен, что бы вы там ни думали.

– На самом деле ваши эмоции меня мало волнуют. Меня интересуют Акмаль и Чёрный Малик.

– То есть я могу рассказать про них и убираться восвояси?

– Пока вы ещё ничего не рассказали.

– Но я могу… В конце концов, я взрослый человек, я хочу жить долго и хорошо, я хочу купить яхту, и это для меня важнее, чем всякие слова о патриотизме. Я знаю, что вы можете сделать, чтобы развязать мне язык, но я не хочу до этого доводить. Давайте поведём себя разумно. Вы мне заплатите за информацию?

Бондарев зажмурил глаза и на ощупь отыскал последнюю вишню:

– Вечером информация, утром деньги. Утром информация, вечером – деньги.

– Хорошо, – сказал Селим. – А ещё такой вопрос – можно снять меня с этой цепи? Натирает кожу и вообще… Можно?

– Зачем? Пусть её звон напоминает вам о звоне монет.

– Это не смешно, уважаемый.

– Разве?

3

Утром Лапшин оседлал мотороллер и покатил на побережье оценить ситуацию после исчезновения Селима, да и просто хорошо провести время. Не всё же таращиться на диких ослов.