Мягкая и пористая!

— О нет! — завопил я.

Я снова сжал свою ногу. Мягкая и комковатая.

Можно было не смотреть. Я и так знал, что происходит.

Я медленно превращался в одного из них. Я превращался в комок омлета!

20

— Нет. Пожалуйста… нет.

Я сжал свою мягкую лодыжку. Я не мог заставить себя посмотреть вниз. Я не хочу видеть, что со мной происходит.

Но я должен.

Я медленно опустил взгляд.

И увидел, что сжимаю одно из яичных существ, а вовсе не свою ногу.

Я тут же отпустил его и поднял руку. У меня вырвался смех.

— Ну ничего себе!

Как я мог принять этот маленький комочек за свою ногу?

Я смотрел, как маленький марсианин пополз к своим приятелям.

Я покачал головой. Хоть никого рядом и не было, я чувствовал себя круглым дураком.

Просто успокойся, Дана, укорял я себя.

Но как тут успокоишься?

Казалось, воздух в лаборатории становится холоднее. Я не мог унять дрожь. Я стиснул челюсти. Но зубы всё равно стучали.

Я сжал нос. Он онемел и был холодным. Я потёр уши. Они тоже онемели.

Это уже не смешно, подумал я. Дышать становилось все труднее. Скоро я получу обморожение. Я тут точно замёрзну.

Я пытался думать о чем-нибудь тёплом. Думал о летнем пляже. Думал о пылающем огне в камине.

Не помогало.

Я дрожал всем телом.

Я должен что-то сделать, чтобы отвлечься от холода.

Яичные существа расположились по всей комнате. Я снова поднял руки и сложил пальцы в треугольник.

Они уставились на него, но не двигались.

Я сложил пальцы в круг.

Это они тоже проигнорировали.

— Похоже, вам это наскучило? — спросил я.

Я попытался сложить пальцы в прямоугольник. Но это было слишком трудно. Ровных углов пальцами не сделаешь.

Кроме того, яичные существа не обращали на меня никакого внимания.

Я замёрзну, снова подумал я. Замёрзну. Замёрзну. Замёрзну. Слово повторялось в моей голове, пока не стало похоже на напев.

Я опустился на пол и забился в угол. Я свернулся калачиком, пытаясь сохранить телесное тепло. Или, вернее, то, что от него осталось.

Звук по другую сторону окна заставил меня подскочить.

Кто-то подходил. Доктор Грей? Чтобы выпустить меня?

Я с нетерпением повернулся к двери. Я услышал шаги в коридоре. Затем звон металла.

Чуть выше пола, слева от двери, открылось небольшое отверстие. В него проскользнул поднос с едой и шлёпнулся на пол.

Я поспешил к нему. Макароны с сыром и маленький пакетик молока.

— Но я ненавижу макароны и сыр! — завизжал я.

Ответа не последовало.

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — вопил я.

Я снова начал терять самообладание. Но мне было всё равно.

Я наклонился над подносом и провёл рукой над тарелкой макарон. Тёплый пар грел мои руки.

По крайней мере, они горячие, подумал я.

Я сел на пол и поднял поднос на колени. Затем я проглотил макароны, только из-за того, что они были тёплыми.

На вкус они были ужасны. Ненавижу привкус вязкого запечённого сыра. Но это хоть немножечко меня согрело.

Молоко я открывать не стал. Слишком холодно.

Почувствовав себя немного лучше, я отодвинул поднос и поднялся на ноги. Я подошёл к окну и начал стучать по стеклу кулаками.

— Доктор Грей, выпустите меня! — кричал я. — Доктор Грей, я знаю, что вы меня слышите. Выпустите меня! Вы не можете держать меня здесь и заставлять есть макароны с сыром! Выпустите меня!

Я кричал, пока не охрип. Но ответа не слышал. С той стороны стекла не доносилось ни звука.

Я с отвращением отвернулся от окна.