Янычар подошел, осторожно заглянул в салон.

Это была машина Хорста. Какого черта ему не сиделось в безопасном доме, а понесло навстречу смерти? Или что-то там случилось в поселке, такое, что нетрусливый, в общем, мужик все бросил и побежал.

Пол в салоне внедорожника был усыпан гильзами. Девять миллиметров, патрон «парабеллум», девять на девятнадцать, скорее всего, «Хеклер и Кох», охранники Хорста как-то хвастались, что имеют такие пушки.

Только сейчас Янычар заметил, что заднее стекло внедорожника выбито и несколько пулевых отверстий в задних стойках кабины. Отстреливался Хорст… или кто там сидел в его машине.

Дождь громко стучал по крыше внедорожника, глухо шуршал по асфальту.

– Я промокну и простужусь, – предупредил Петруха. – У меня уже насморк, имей в виду…

У него капало с козырька каскетки, с носа и со ствола пулемета.

– Ладно, пойдем поищем местечко… – пробормотал Янычар.

У него были с собой ключи от дома Младшего хозяина. Дом был недалеко от ворот, всего метрах в ста. Фокус в том, что придется идти мимо заборов нескольких домов, мимо стадиона и крытого спортивного комплекса. И черт его знает, кто там может быть…

Дежурка за воротами была пуста и разгромлена. Двери то ли не успели закрыть, то ли дежурный охранник у пульта превратился в мутанта. В углу комнаты для отдыха валялись обглоданные кости. Черепа не было.

Петруха дежурил у входа, поводя стволом пулемета из стороны в сторону.

– Здесь закроемся? – спросил Петруха.

Янычар задумался, потом сказал, что нет, пойдем дальше.

– Тут нет ни оружия, ни продуктов, – пояснил Янычар. – До моего дома всего ничего, и еще почти час до темноты. Успеем.

– Причем – везде, – буркнул Петруха. – И всюду. И к домику успеем, и на тот свет…

Они медленно двинулись мимо спорткомплекса, Петруха с пулеметом держался сзади, Янычар шел впереди. Он не пытался двигаться бесшумно – дождь перекрывал все звуки и, к сожалению, ограничивал обзор. Лучше рискнуть и побыстрее добраться, чем передвигаться медленно и все равно рискуя нарваться на уродов.

Ворота во двор были закрыты, это был неплохой знак.

Замок щелкнул, створка отошла в сторону. Петруха скользнул вовнутрь, Янычар вошел следом, закрыв за собой ворота на замок. Лужайка перед домом, дорожка, выстеленная каким-то специальным гранитом, крепким и жутко дорогим.

Ставни на окнах закрыты, бронированная дверь – закрыта. Электронный замок вырубился без электричества, но механический открылся без возражений.

– Все, – сказал Янычар, впустив Петруху и закрыв за собой дверь. – Мы – дома…

Петруха поставил пулемет на пол, сел рядом, сжал руками виски и долго, затейливо матерился.

– А еще тут есть электричество, – сказал Янычар. – И это значит, что мы можем накачать воды и принять ванну.

Он спустился в подвал, проверил дизель, открыл кран на баке с горючим, и через минуту в доме зажегся свет.

Янычар не верил себе.

Бросил оружие на диван в гостиной, прошелся по медвежьей шкуре, лежавшей возле дивана вместо ковра, достал из бара бутылку вина, отхлебнул прямо из горлышка и все равно не верил. Руки дрожали. И ноги – тоже дрожали.

Он, оказывается, здорово испачкался в крови. Нужно раздеться и вымыться. А потом…

– Слышь, Янычар, – сказал Петруха, появившись на пороге гостиной. – А на улице, кажись, стреляют.

– К черту, – сказал Янычар.