– И как вы предлагаете с ними бороться? Собираетесь нанять собственных головорезов?

Он посмотрел на меня так, словно я спросил, не собирается ли он поцеловать Херткома в губы. Я почувствовал, что сильно его разочаровал.

– Я оставляю подобные средства Догмиллу и вигам. Нет, я одержу победу над их злом с помощью добра. Их люди не могут бунтовать вечно. Королю придется послать солдат рано или поздно. А когда на избирательных участках станет спокойнее, избиратели в Вестминстере будут, как никогда, склонны проголосовать за меня.

Я был невольно восхищен его решимостью, но на следующий день при посещении Ковент‑Гардена увидел, что люди взялись за оружие для защиты дела тори. Я мог бы оправдать Мелбери и поверить, что они действуют по своей воле, не будь мне совершенно очевидно, что их наняли. Люди, вышедшие на защиту Гриффина Мелбери, были докерами из группировки Литтлтона.

Глава 23

В то, что происходило в Ковент‑Гардене, было трудно поверить. С таким же успехом можно было представить, что я находился в Лиссабоне времен инквизиции или в другой средневековой столице во время чумы. Я хотел увидеть все своими глазами и долго думал, в качестве кого – Эванса или Уивера. Я решил, что каждый прохожий не станет разглядывать своего соседа, чтобы узнать, не является ли тот беглым преступником. Эванс, с другой стороны, будучи джентльменом, мог привлекать больше нежелательного внимания у черни, устраивающей беспорядки на выборах. Поэтому победил Уивер.

Меня поражало, что несколько человек и немного звонкой монеты могли с такой легкостью повалить колосса наших хваленых британских свобод. Отдельные храбрые избиратели бросали вызов опасности, но это было безумством с их стороны. Если хулиганы слышали, за какую партию те голосовали, их вытаскивали из кабины и колотили. Тогда на них в свою очередь набрасывались с кулаками представители противоположного лагеря. Вокруг собрались зеваки, которые пришли посмотреть на развлечение. В густой толпе были торговки устрицами, карманные воры и попрошайки, и я держался в сторонке, чтобы не стать жертвой мошенников.

Осмотревшись, я узнал несколько человек из группировки Литтлтона и пришел к заключению, что Мелбери пошел по стопам Догмилла. Этот факт доставил мне некоторое удовольствие, так как, несмотря на все свои благородные слова, Мелбери был ничуть не лучше остальных.

Однако сцена беспорядков удовольствия мне не доставляла, поэтому, после того как дохлая собака, которую кто‑то бросил в воздух, чуть не попала мне в голову, я решил, что пора уходить с площади. Повернувшись, вдалеке я увидел человека, который был мне знаком. Я был уверен, что видел его и его спутника прежде, но не мог вспомнить, кто он. Вдруг я вспомнил, что это были таможенные офицеры, которые чуть не схватили меня дважды.

Я в ужасе застыл на месте, уверенный, что они меня выследили и что им известно, где я живу. Потом я увидел, что они смеются и шатаются, как люди, хватившие лишнего. Они пришли не выслеживать меня, а развлечься жестоким зрелищем. Я собирался поспешно скрыться, благодаря судьбу, что заметил их первым. Но потом мне в голову пришла другая идея. Я решил пойти за ними.

Сделать это было несложно. Они зашли в таверну неподалеку от Ковент‑Гардена на Грейт‑Эрл‑стрит, устроились в задней части зала и заказали выпивку. Я нашел темный уголок, где, сам оставаясь невидимым, отлично их видел. Я позвал бармена и спросил, что пьют эти двое почтеннейших.

– Они заказали вино, – сказал он, – но готовы платить только за самое дешевое. Наконец они выбрали дрянное красное, прокисшее еще неделю назад.

– Пошли им две бутылки вашего самого лучшего, – сказал я.