|
– Ну, что сказать, я не помню, кто именно английские замки изобрел, судя по названию, какой-то англичанин, но теперь они будут замками Петра. Ничего личного, как говориться. Тем временем, вперед вышел Лопухин, который открыл второй футляр. На бархате лежал, переливаясь гранями, высокий бокал с именем Елизаветы, выполненными искрящейся золотой краской. Эскиз новый управляющий объединенного завода, который разросся довольно прилично, согласовал со мной. В этом бокале было представлено почти все, на что способны мастера моего завода, включая вставки из цветного стекла, а также хрусталя, который совсем недавно получился у одного из мастеров. Я поощрял умеренные эксперименты, и они это знали, не боясь предоставлять мне свои находки. Следующей стадией было внедрение отдельного цеха для изготовления оптических стекол и сборки оптических приборов, включая, кстати, очки, которые были известны уже давно, но еще пока не столь сильно распространены.
– О, Петруша, – Елизавета смахнула несколько слезинок. – Я так расчувствовалась. Прости, но у меня просто слов нет. Иди, веселись, а я пока рассмотрю твои подарки поближе. Вот и ладушки. Я проводил ее к трону, туда же Румянцев с Лопухиным притащили футляры, за что заслужили благосклонные кивки от государыни, взгляд которой на мгновение задержался на побагровевшем Петьке. Но его спас Разумовский, который подошел к своей тайной супруге, сразу же переключив все внимание на себя. Я же огляделся по сторонам и целенаправленно направился к Марии, и пускай говорят, что хотят, мне уже плевать. – Позвольте пригасить вас на танец, – я поклонился, а когда выпрямился, то подхватил тонкую ручку слегка побледневшей девушки и повел ее в круг. Мимо меня пронесся француз выразительным взглядом напомнив про два подряд танца. Да помню я, не надо мне напоминать. Заиграл полонез. Елизавета специально ввела его вторым танцем, который она не танцевала. Пары проходили мимо трона, и она могла рассмотреть гостей во всей красе. И хотя я должен был сидеть во время второго танца рядом с теткой, но она во всеуслышание разрешила мне валить на дискотеку, чем я сразу же воспользовался. Рука Марии заметно подрагивала, и я в то время, когда мы стояли друг напротив друга, внимательно рассматривал ее бледное личико. – Что с вами? Вам холодно? – Нет, ваше высочество, напротив, здесь даже жарко. Просто я не привыкла, что на меня все смотрят, – тихо ответила она, я же зацепился взглядом за светлый локон, выбившийся из прически. Не удержавшись, во время одного из движений, потрогал его, ощутив под пальцами шелковистость волос, с удивлением осознав, что на ней нет парика, и эта блондинистая шевелюра ее собственная. – Что вы делаете, ваше высочество? – Мария перестала дрожать, а мои неадекватные действия ее слегка взбодрили, разозлив. Ну еще бы, ей ведь казалось, что от нас не отрывает взгляд сотня людей как минимум, и что я выставляю ее на посмешище. – Я сейчас старательно гоню от себя виденье, в котором распускаю вашу прическу и запускаю обе руки в эту роскошную гриву, – на мгновение прикрыв глаза, я как наяву представил себе эту сцену. Так, успокойся, козел озабоченный, ты пугаешь неопытную девочку. – Простите, не смог удержаться, – я ободряюще ей улыбнулся, а Мария, когда до нее дошло, что я только что сказал, мучительно покраснела. Попытавшись сгладить неловкость, я быстро сменил тему. – Вы получили мой подарок? – теперь я смотрел еще пристальнее, пытаясь определить реакцию. – Да, ваше высочество, я назвала его Цезарь, – все так же тихо ответила Мария. – Не слишком ли грозное имя, для этого комка пуха? – я приподнял бровь. Как же мне нравится, что она такая маленькая. При своем невысоком росте, я умудряюсь нависать над ней, в то время, как всем остальным барышням приходился практически вровень. |
