«Интересно, почему так тихо? — удивился Макаров, вскакивая, волоча за собой ногу и озираясь в поисках ближайшей двери. — Боятся разбудить кого-то?..»

Поворачивая по воле изогнувшегося коридора, он обернулся и увидел в пятидесяти шагах преследователей.

«На сколько меня хватит? — пронеслось в его голове. — В магазине, допустим, десять-пятнадцать патронов, пройти я успею не больше двадцати метров…»

Очередную лестницу вниз он преодолел по-моряцки лихо, как и прежде, закинув на перила ноги и соскользнув. Толкнув створку, разделяющую два коридора, он оказался в слабо освещенном тоннеле.

«Сколько же их здесь?!» — в отчаянии едва не закричал он.

Первая же дверь оказалась открытой.

Он миновал ее и толкнул вторую. Открыто. В нее он и зашел.

— Здесь я и закончу, видимо…

И вспомнился Питер. Беззащитный, ничего не понимающий, одинокий…

Ярость едва не разорвала Макарова изнутри.

— Проклятье…

Он осмотрел потолок. Никаких камер.

Прижавшись затылком в закрытой двери, он закрыл глаза.

Вернуть бы все на сутки назад…

Вернуть бы…

Знал бы прикуп — жил бы…

Он осмотрелся. Тяжелая портьера, закрывающая стену, над ней — оленья башка с ветвистыми рогами. В углу — тяжелый, не офисный, стол. Кипа бумаг на нем, кресло на ножках… Интерьер напоминал кабинет писателя.

Через мгновение ему пришлось принимать решение. По коридору звучали шаги, а в этом крыле находились — он это помнил — только две двери. Пока открывают первую, у него есть время решение стремительное обратить в правильное.

Не раздумывая и секунды, Макаров встал за полог, спускающийся от самой головы оленя со стеклянными глазами. За спиной его, в нише — «тещиной комнате», располагался сейф.

«Зачем я здесь?» — с тоской подумал Макаров, понимая, что теперь ему бежать некуда.

Клацнул замок на двери, в кабинете раздались шаги и тяжелое дыхание. Снова клацнул замок. Макаров прислушался. В помещении кроме него находился всего один человек.

Мысли его больше занимали не шаги неизвестного в полуметре от его ног, а Левша. Макаров вспоминал последние слова Гламура, прозвучавшие в динамике, и ничего хорошего они не предвещали. Но Макаров успокоил себя тем, что Левша, подвернись случай, тоже совершил бы побег.

Макаров осторожно оглянулся и увидел за своей спиной сейф. Он вспомнил знакомого из соседнего коттеджа. Прошлое бывший вор не скрывал и за короткий срок сумел убедить Макарова, что вор — это не убийца и не насильник. Это просто профессия такая. У этого вора в доме тоже стоял швейцарский сейф с супер-секретным замком, которым хозяин баловался, как игрушкой. Выпив, он под настроение закрывал глаза и вводил наугад невидимую для себя комбинацию из четырнадцати цифр. Изготовитель утверждал, что подобрать ключ к коду можно, но для этого необходимо перебрать двенадцать миллионов комбинаций, что само по себе является делом немыслимым. Набрав код и не зная его, сосед по коттеджному поселку ставил рядом с собой бутылку «Джи энд Би» и принимался за вскрытие собственного сейфа. Обычно на это уходило от получаса до сорока минут. Непонимающим, в том числе и Макарову, хозяин дома объяснял, что нет ничего хуже для вора, чем потерять квалификацию. Это говорил человек, состояние которого исчислялось несколькими миллионами долларов. Вор соглашался с тем, что теперь он вор «неправильный», ибо вор не должен окружать себя роскошью, однако сам же и объяснял потом, что нынче быть иным вором невозможно, поскольку времена меняются. Главное, «не ссучиваться и не торговаться с ментами».