«Странная комната», — подумал Макаров.

— Садитесь, — прозвучал с потолка голос Гламура. — Сейчас вам подадут кофе и бутерброды. Ах да, я почти забыл… Сигареты!

Макаров поднял голову. Под потолком, рядом с мощным светильником, он разглядел небольшой динамик. И тут же почувствовал внутри щемящую пустоту. Пытаясь разобраться, отчего возникло это ощущение, он пришел к выводу, что после увольнения из флота никак не может привыкнуть жить вне палубы и по другим законам. И что ожидать чего угодно можно не от тварей, спутать которых с кем-то просто невозможно, а от людей, с которыми провел много ночей у костра. Пустота возникла, потому что Макаров знал, что ему предстоит разговор с Гламуром. Гламур — враг. Но не было времени осознать это до конца.

Он ожидал, что откроется дверь и некий странный служка занесет все обещанное. Но вышло иначе, так что появление пачки сигарет не вызвало у Макарова никаких чувств, кроме удивления. Раздался жужжащий звук, и из стены выехало некое подобие сервировочного столика. На нем стояли дымящаяся крепким ароматом чашка кофе, тарелка с сэндвичами и пачка «Мальборо».

— Я угадал с сигаретами?

— Да, — машинально ответил Макаров, — я курю только эти.

Порядок жил внутри него. Он не изменял даже сорту сигарет. Едва «Мальборо» перестали быть дефицитом и появились всюду, он раз попробовал и лучшего не искал.

Перед тем как распечатать пачку, он посмотрел на руки. Грязные пальцы, изуродованные ногти. «Если здесь так мило, то нельзя ли заодно и умыться?» — подумал он, пытаясь зацепить ногтем ленточку вскрытия. На столике лежала и зажигалка. Щелкнув ею, Макаров с удовольствием закурил и опустил голову.

— Давайте определимся сразу, — сказал невидимый Гламур. — Не стоит цеплять памятью воспоминания о нашем совместном проживании. Настройтесь, Макаров, на правду: я изначально был с вами, преследуя определенную цель. Я достигну ее, чего бы это ни стоило. А ваш интерес заключается в том, чтобы мне помочь.

— Не заметил своего интереса, — бросил Макаров.

— Как? Разве вам безразлична судьба оставшихся у авианосца людей? Ладно, черт с ними. Но — Питер?

Макаров положил сигарету на край блюдца и сделал глоток кофе.

— Вы любитель правды? — Он покрутил головой. Можно было предположить, что Гламур скрывается за стеклянной матовой стеной напротив, но это слишком просто. Макаров провел взглядом по потолочному плинтусу, и там заметил черную точку. Крошечное отверстие, диаметром с копеечную монету, располагалось как раз напротив него. А табурет прикручен, его в другую сторону не передвинешь. И столик выехал как раз в нужном направлении. То есть никаких видимых причин для сидящего на табурете менять диспозицию. Не отвернуться, не уйти. Подняв руку, Макаров ткнул пальцем в «глазок».

— Гламур, поставь себя на мое место. И предположи, что я умею думать. Конечно, ты согласился бы на такие условия: правда в обмен на жизнь Питера и остальных. Но сразу возникает вопрос — что ты называешь правдой? Ведь она может иметь такие очертания, что именно она и станет причиной гибели моего сына.

— Никаких проблем. Я буду краток, как немой. У вашего друга Левши находится предмет, который является моей собственностью. Это тубус, сделанный из еще нигде не применяемого на практике материала.