Джерид широко улыбался, ожидая приглашения войти, но Бесс молчала, не решаясь впустить его: в комнате был беспорядок после тщательного перебирания нарядов. Она хотела прикрыть дверь, собираясь извиниться, но он выставил вперед блестящий кожаный ботинок, мешая сделать это и оценивающе рассматривая ее.

— Слегка экстравагантно, — вынес он вердикт, — но очень красиво.

— Уйдите, пожалуйста, — потребовала она твердо. — У меня беспорядок, я не готова к приему гостей.

— Пустяки, я не буду обращать внимания, — бросил он и, взяв ее за локоть, вошел. — Ну что ж, сойдет и без шлейфа, я полагаю.

Бесс дернулась, чтобы высвободить руку, и почувствовала, как краска заливает лицо. «Да как он смеет!»

— Мне абсолютно все равно, сойдет или нет, по вашему мнению. Я бы хотела, чтобы вы ушли, мистер Инмэн.

— Перестаньте капризничать, — нисколько не смутился он. — Я пришел проводить вас на обед. Одной вам будет гораздо труднее даже и входить в столовую. — Он скрестил руки на груди и застыл, опершись о дверной косяк. — Я жду вас.

Бесс взглянула на него внимательно и без злости, пытаясь понять, в самом ли деле он заботится о ней, и желая, в свою очередь, оценить наряд своего спутника. На нем был коричневый сюртук свободного покроя с узкими лацканами, двубортный жилет, шелковая рубашка бежевого цвета с маленьким воротником и галстуком из ярко-зеленого шнурка, брюки того же материала и цвета, что и сюртук. Ничего вызывающего, во всем — классическая элегантность. У Бесс пересохло в горле от сдерживаемого восхищения этим человеком. Она напомнила себе о сплетнях вокруг его имени: то ли сам он «вне закона», то ли кто-то из его приятелей, и даже слухи об убийстве связаны с ним. Он, как понимала Бесс трезвым рассудком, не тот, с кем следовало бы связывать свою судьбу дочери честного, порядочного судьи. Надо заставить Джерида понять, что она, Элизабет Стэнтон Харт, суфражистка и реформатор, зрелая, образованная женщина, имеет право и характер на то, чтобы самой выбирать себе друзей.

— Спасибо за предложение о помощи, мистер Инмэн, но Джинни и я…

— Именно Джинни и попросила меня проводить вас в столовую. Она надеется также, что я помогу уговорить ее отца оставить вас здесь. — Он медленно и легко провел ладонью по ее щеке: — А я хочу, чтобы вы остались, Бесс, и потому согласился помочь вам обеим.

Она слегка отпрянула, почувствовав, что его прикосновение вызвало у нее ощущение озноба, но желание убрать его со своего пути теперь покинуло ее. Они с Джинни так нуждались в мужской опоре!

Джерид предложил ей руку, и они вместе вышли из ее убежища. Здоровье и спокойствие Джинни, напомнила она себе, — это сейчас самое главное: малышка нервничает, как никогда. Придется общаться с Джеридом Инмэном не только потому, что он ей нравится вопреки всем сплетням, но и ради Джинни. Бесс взглянула на его элегантную одежду, на смуглое лицо с лучистыми карими глазами, вовсе не похожими на глаза убийцы, и еще раз изумилась: либо он — превосходный актер, либо сплетни о нем, распространявшиеся главным образом женщинами за сорок, объясняются всего лишь тем, что он не ухаживал за их дочками на выданье, легкомысленно играл в бильярд, вместо того чтобы танцевать с барышнями.

— Нервничаете? — спросил Джерид, когда они спускались по широкой мраморной лестнице, где недавно мучились с сундуком она и Джинни.

Фиалковые глаза Бесс встретились с его жгуче-карими и блеснули; ей захотелось сказать: «Рядом с вами — вовсе нет». Но она ограничилась лишь второй частью:

— Вовсе нет.

Джерид притянул ее поближе, прижав к себе кисть ее руки, покоившуюся на его локте.