— У меня тут машина, — говорю я, кивая в сторону дороги.

Шерман бросает всего один взгляд на «мерс», и глаза его удивленно распахиваются.

— Черт, — говорит он, — классная тачка, Рубио. И чем-то она мне знакома.

— В самом деле?

— Угу. — Мы проходим четверть квартала до автомобиля, и Шерман щелкает языком. А потом…

— Погоди-ка погоди, — говорит он. — А это, часом, не Джека Дугана машина?

Я хохочу.

— Уговорил ту шлюху позволить мне этот «мерс» поводить. Давалка еще та.

— Приятель, я черт знает сколько лет эту машину не видел. С тех самых пор, как… — Тут ностальгическое выражение у Шермана физиономии сменяется мрачным. — Только не говори мне, что ты на ней сюда приехал.

— Ну да, конечно, приехал, — говорю я ему. — А что такое?

Без единого слова Шерман сперва падает на колени, потом грохается на спину, корчась точно червь, которому отчаянно требуется навестить хиропрактика. Его жирное брюхо выпирает из-под машины, и когда я присаживаюсь на корточки рядом с его толстыми ногами, то слышу негромкое кряхтение, пока Шерман с чем-то там возится.

Вскоре он таким же червем выползает из-под авто. Руки у Шермана теперь сплошь покрыты дорожной грязью, да вдобавок еще и сальные от машинного масла. В правом кулаке он сжимает пучок проводов, с которых свисает металлическая коробочка дюймов восемь в длину.

— Ты сам заводил машину? — спрашивает меня Шерман, и я киваю. Тогда он качает головой, ржет и швыряет металлическую коробочку к ближайшим кустам. Крышка коробочки отлетает, и на землю выкатываются два пластиковых шарика, тут же исчезая в водостоке. — Ну тебе, сукин сын, и везет, — говорит Шерм и с хихиканьем направляется к своей машине. — Какое счастье, что семья Талларико вечно с автомобильными бомбами портачит.

Мы бросаем «мерседес» у отеля «Омни», где клан Талларико собирается зарыться на протяжении всего праведного гнева Алисы. Как только я оказываюсь в измочаленном «лексус»-седане, Шерман сообщает мне, что Эдди поручил ему особо важное задание, к которому ему не терпится приступить.

— И я так прикидываю, ты просто идеальный парень, чтобы мне с ним помочь.

— А это почему? — интересуюсь я.

Тут Шерман ненадолго замолкает, и из его правого глаза выкатывается капелька прозрачной влаги. Это вполне может быть слеза.

— Они Чеса взяли, — хнычет он.

Я напрягаюсь на сиденье, затем велю своим мышцам расслабиться. Шерман, похоже, понятия не имеет о том, кто был главным действующим лицом в упомянутом «взятии» Чеса.

— Кто?

— Эти, блин, гадрозавры долбаные! — плюется Шерм. — Грязные твари!

Тут я припоминаю, что ББ и Хагстрем проделали с головой и телом Чеса.

— Откуда ты знаешь?

— Вонючие ублюдки нам его ароматические железы прислали. По почте.

— По почте?

— «Федеральным экспрессом», если точнее. Две малюсенькие железки, только и всего, но я сразу понял… Запах Чеса я не хуже своего собственного знал. Шерман опять оказывается на грани нервного срыва, и я вдруг неожиданно понимаю, что хлопаю его по спине и стараюсь успокоить.

— Вот, значит, как? — предполагаю я. — Теперь и делу конец? Мы взяли Джека, они взяли Чеса — все хоккей.

— Ну уж нет. Даже близко никакого хоккея. Эдди говорит, теперь самая пора славное кровопускание устроить.