Два года назад, когда Боб Деймерон и его жена умерли и семья поручила Деннису и Кэтлин быть опекунами маленькой Элизабет, Кэтлин тепло приняла ребенка. Она была сердечная женщина и всегда была готова и рада помочь семье. Более того, она думала, что два ее старших сына будут рады появлению маленькой сестренки, которую они будут любить и баловать.

Но почти сразу после прибытия маленькой девочки, семилетнего ребенка, Кэтлин заметила что-то странное. Манеры Элизабет, такие милые и очаровательные по отношению к Деннису и мальчикам, становились совершенно другими, когда дело доходило до Кэтлин. Первое время Кэтлин, оставаясь наедине с Элизабет, чувствовала холод, исходящий от нее. И когда ребенок сидел у Денниса на коленях – так как он сразу полюбил ее – она смотрела на Кэтлин через комнату каким-то странным взглядом, сверху вниз, со спокойным триумфом в холодных зеленых глазах.

Кэтлин была уверена в любви мужа и упрекала себя за необоснованное чувство ревности, которое появилось у нее в первые недели и месяцы после прибытия Элизабет. Несмотря ни на что, женская интуиция подсказывала ей, что со временем чувства Денниса по отношению к его приемной дочери изменились. Его взгляд менялся, когда он держал ее на коленях, гулял с ней, говорил. Это было что-то более глубокое, чем просто родительская любовь.

Это был взгляд мужчины, томящегося по женщине, не по ребенку.

С этого дня Кэтлин начала наблюдать за мужем, подсчитывая, как много времени он проводил наедине с Элизабет, удивляясь и волнуясь. И хотя она запрятала свои подозрения под маску материнского отношения к девочке, она знала, что приютила под крышей своего дома соперницу, и решительную. Этот блеск триумфа в глазах Элизабет, когда она смотрела на Кэтлин, был невыносим. И теперь, два года спустя, хотя Кэтлин с ее христианским сердцем и не осмеливалась признаться в этом, не могло быть сомнений, что что-то было не то между Деннисом и Элизабет. Молчаливая занятость девочкой омрачала его обычно веселый нрав. Даже в присутствии семьи или друзей их близость была слишком очевидна. И как бы бдительно Кэтлин ни следила за ними, она замечала, что они находили время побыть вдвоем, когда она не могла к ним присоединиться, а мальчиков не было рядом. Правды больше нельзя было не видеть. Под крышей дома Кэтлин жил красивый, необыкновенно умный враг. И этой сирене было только восемь лет.

Кэтлин думала, во что может превратить своенравная природа такого ребенка, как этот. Она знала, что у Боба и Флоры Деймерон был нездоровый брак, и что Боб ужасно баловал дочь до самой своей смерти. Флора была строгой и нелюбящей матерью. Но неужели эта цепочка обстоятельств могла создать такое существо, как Элизабет?

Кэтлин начала вспоминать историю семьи и пришла к выводу, что за последнее столетие Деймероны произвели на свет не одну женщину с сомнительной репутацией. Среди них были две или три куртизанки-обольстительницы, которые обобрали некоторых дублинских дворян на довольно значительные суммы и разбили их сердца. История, впрочем, могла быть и выдуманной, так как никто из родственников Деймеронов не любил говорить об этом.

Неужели маленькая Элизабет унаследовала фамильную порочность? Не было ли это главной причиной, по которой Флора Деймерон невзлюбила свою дочь сразу с момента ее рождения?

Кэтлин Лайнэн не могла ответить на эти вопросы. Но она вовсе не собиралась смотреть, как рушится ее семья, подобно семье Боба Деймерона. Сегодня вечером у нее созрел план.

Через несколько дней Деннис уйдет на войну. Как только это случится, Кэтлин избавится от Элизабет. Она уже подготовила и согласовала все с семьями Лайнэн и Деймерон. Она сама уже работала на текстильной фабрике, которая производила военную форму. Имея двух мальчиков школьного возраста, ей все равно будет слишком тяжело воспитывать еще девочку – так она убедила своих родственников. Они все согласились, что религиозный женский пансион был единственным выходом из создавшегося положения.