Поэт запустил пальцы в сухую почву.

— А что мы знаем о жизни на нижстороне?

— А что мы знаем о жизни здесь?

— Ты бы отправилась со мной в Колонию, Хали?

— Ты знаешь, что да, только…

— Тогда давай подадим заявки…

— Меня не отпустят. На нижстороне критическая нехватка продовольствия. Нам только что повысили рабочие квоты, потому что мы отправили вниз нескольких лучших своих людей.

— Думаю, мы просто навоображали себе Корабль знает что, но я бы все же хотел спуститься и поглядеть на электрокелп своими глазами.

Из неизменного прибокса, который Хали бросила на землю рядом с собой, донесся визгливый гул. Медтехник нажала на клавишу отзыва.

— Хали… — Лязг, жужжание, потом снова голос: — Это Уинслоу Ферри. Хали, Керро Паниль с тобой?

Хали подавила смешок. Старый олух даже позвонить не может, не ошибившись. Должно быть, программа поиска выдала, что Керро находится рядом с Хали. А может, Ферри их подслушивал? Многие корабельники втайне подозревали, что сенсоры и ручные коммуникаторы приспособлены для тайного наблюдения, но сейчас Хали впервые столкнулась с доказательством этого. Керро отобрал у нее прибокс.

— Керро Паниль слушает.

— А, Керро. В течение часа явись ко мне в кабинет. У меня для тебя задание.

— Задание?

Ответа не последовало. Связь прервалась.

— И как это надо понимать? — спросила Хали.

Вместо ответа Керро вытащил из блокнота чистый лист, нацарапал на нем что-то временным стилом, ткнул пальцем в прибокс. «Он нас подслушивал».

Хали уставилась в записку.

— Как примечательно, — проговорил Керро вслух. — Прежде мне никогда не давали заданий… разве что Корабль, когда заставлял меня учиться.

Хали забрала у него стило.

«Берегись, — написала она. — Если они не хотят разглашать, что келп мыслит, ты можешь оказаться в опасности».

Поднявшись на ноги, Керро забелил страницу и вернул в блокнот.

— Пожалуй, придется добрести до берлоги Ферри и выяснить, в чем дело.

На обратном пути они большей частью молчали, вздрагивая, стоило попасться на глаза очередному сенсору, стоило взгляду упасть на прибокс, который Хали носила на поясе. Близ входа в медсектор Хали остановила поэта:

— Керро, научи меня говорить с Кораблем.

— Не могу.

— Но…

— Это как генотип, как цвет кожи. Если только ты не спецсозданный клон, это не тебе выбирать.

— Решить должен Корабль?

— А разве не всегда так бывает? Взгляни на себя — разве ты отвечаешь всякому, кто хочет с тобой заговорить?

— Ну, я знаю, что Корабль бывает очень занят…

— Думаю, это здесь ни при чем. Корабль или говорит с тобой, или нет.

Хали поразмыслила над сказанным и кивнула.

— Керро, а ты правда разговариваешь с Кораблем?

В голосе ее звучала отчетливая нотка обиды.

— Ты же знаешь, Хали, я не стану тебе лгать. Почему тебя это так интересует?

— Мне любопытно, что он тебе отвечает. Не приказывает, как нам, через кодеры, а…

— Что-то вроде идеальной энциклопедии — всегда под рукой?

— И это тоже. Но не только. С тобой Корабль тоже говорит через кодеры?

— Редко.

— А как же…

— Это как голос у тебя в голове. Чуть громче голоса совести.

— И все? — разочарованно протянула Хали.

— А чего ты ожидала? Фанфар?

— Я даже не знаю, как говорит совесть!

— А ты прислушайся.