|
– Кто со мной? – спросила она, выйдя на берег. – Я. – Джойс развязывала тесемки штанов. – Думаю, разуваться не стоит. Кто его знает, что там на дне? – Трава, – отозвалась Джойс. Улыбаясь, она села на землю и возилась со шнурками. Арлин презрительно наблюдала за ее радостным энтузиазмом. – Вы не идете с нами? – спросила Труди. – Нет, – ответила Арлин. – Боишься, тушь потечет? – спросила Джойс, и ее улыбка стала еще шире. – Никто ведь не увидит, – вмешалась Труди, чтобы не завязалась перепалка. – А ты, Кэролин? Та пожала плечами. – Я не умею плавать. – Да тут не так глубоко, чтобы плавать. – Ты этого не знаешь, – возразила Кэролин. – Ты прошла всего несколько ярдов. – Так держись поближе к берегу. Там безопасно. – Может быть, – неуверенно согласилась Кэролин. – Труди права, – сказала Джойс, угадав, что на самом деле Кэролин боится показать свое толстое тело. – Кто нас увидит? Когда она снимала шорты, ей пришло в голову, что за деревьями все-таки можно спрятаться и подсматривать за ними, но что с того? Жизнь коротка, говорил проповедник. Так что не стоит ее упускать. Она сняла трусики и вошла в воду. Уильям Уитт знал всех четырех купальщиц по именам. Вообще-то он знал по именам всех женщин в городе моложе сорока, а также где они живут и куда выходят окна их спален. Но он не делился познаниями ни с кем из ребят своей школы, опасаясь, что те станут злоупотреблять его сведениями. Он не видел в подглядывании ничего зазорного. Раз уж ему даны глаза, почему бы ими не пользоваться? Что плохого в том, чтобы смотреть? Это ведь не воровство, не убийство, не обман. Он использовал зрение так, как было предназначено Богом, и не видел в этом ничего предосудительного. Вот и теперь он притаился за деревьями в полудюжине ярдов от кромки воды, подальше от девушек, и смотрел, как они раздеваются. Он огорчился из-за того, что Арлин Фаррел не хочет купаться. Увидеть ее голой – вот настоящее достижение. Он даже мог бы раскрыть тайну знакомым и рассказать о своем увлечении. Арлин была первой красавицей в Па-ломо-Гроуве: стройная, светловолосая и длинноногая, как кинозвезда. Труди Катц и Джойс Макгуайр уже вошли в воду, и он переключил все внимание на Кэролин Хочкис – она как раз снимала лифчик. У нее были большие розовые груди, от вида которых ему вдруг стало тесно в штанах. Она сняла шорты, потом трусы, а он продолжал смотреть на ее груди. Он не понимал, почему другим мальчикам (ему было десять) так нравится нижняя часть женского тела. Ведь грудь – это самое восхитительное, она такая же разная у разных девушек, как, скажем, бедра или нос. А в нижней части – ему не нравилось ни одно слово, обозначающее это место, – всего пучок волос и притаившаяся посередине щелка. Что тут такого особенного? Он смотрел, как Кэролин заходила в воду – от прикосновения холодной воды она тихонько взвизгнула, отступила назад, и ее тело заколыхалось, как желе. – Иди сюда! Здесь так здорово! – позвала ее Труди. Собравшись с духом, Кэролин продвинулась вперед еще на несколько шагов. И тут – Уильям с трудом поверил своему счастью – красавица Арлин сняла шляпу и начала развязывать тесемки на блузке. Она решила присоединиться к подругам. Уильям забыл об остальных и уставился на мисс Совершенство. Когда он понял, что девушки собираются делать, – а он почти час незаметно следовал за ними – его сердце забилось так, что он испугался. |
