Река была неширокой, метров пятнадцать, но течение быстрое и вода холодная – все это Илья успел понять и оценить, опустив руку за борт.

Он успел пройти километра два, когда увидел небольшой удобный затон – вроде озерца, сообщающегося с рекой. Туда он и завел свою посудину. Место для стоянки было очень удобное, и Илья очень удивился – почему других лодок нет? Неужели деревни далеко?

Он выбрался из шлюпки на берег и привязал конец к камню – после ледникового периода берега были сплошь усеяны ими. Да и деревья здесь чахлые, низкорослые, кустарникам под стать.

Илья осмотрелся по сторонам и в километре к югу увидел дым, поднимающийся кверху тонкой струйкой. Знать – из печи, живет кто-то.

Илья засуетился – неужели конец его затянувшемуся путешествию? Люди – это еда, это связь. Можно узнать, где он, как добраться до Семжи…

Он сунул за пояс топор, снятый с пожарного щита, положил в карман деревянную фигурку. Расставаться со шлюпкой он не собирался. Поест горяченького, дорогу узнает и на шлюпке отправится вдоль бережка к Семже – пусть дед шлюпку заберет взамен утраченной лодки. Рыбачить на ней плохо, а из Семжи в Мезень добраться или еще куда-нибудь – в самый раз.

Илья бодро зашагал к дыму. Почва была плотная, каменистая, поросшая небольшой травой, и шагалось легко, как по городскому асфальту.

Идти оказалось дальше, нежели он вначале предполагал, – около получаса. И чем ближе подходил Илья к цели, тем сильнее охватывало его чувство некоей неуверенности. Столбов с проводами не видно, а без них какая связь? Да и для мобильника вышки сотовой связи нужны, а они не в каждой деревне есть, только в крупных селах и поселках.

«Да ладно! – решил он. – Пусть нет связи, но местонахождение свое, Семжи, Архангельска жители уж точно знают, подскажут. А это сейчас главное».

«Домик» при приближении оказался сложенным из валунов. Ничего странного, подручный материал. В местах, где леса вокруг, избы делают из бревен, в степных районах строят дома из глины; на юге, в горных районах, тоже камень применяют, но там тепло. А дом из валунов в северных районах в холодное время промерзать должен.

Илья отмахнулся от мыслей. Ну хочет человек дом из камней – его дело, не ему же здесь жить?

В правом кармане, где находилась деревянная фигурка, он вдруг ощутил тепло. К чему бы это? Но голоса Макоши в своей голове он не услышал.

В этот момент послышался металлический стук – били железом по железу. Кузница? Их ставят на отшибе деревень, чтобы пожара не случилось. А здесь – отдельно стоящий дом, и никого в округе не видно – ни людей, ни других домов. Что делает кузнец в одиночестве?

Дом оказался нежилым. Оконные проемы были, но без оконных рам и стекол. И двери не было. Похоже, кузница используется только летом.

Илья остановился на пороге.

Весь домишко состоял из одной комнаты, часть которой занимал горн. Кузнец, полуголый до пояса, в кожаном, местами прожженном фартуке, стоял у горна и качал ногой большую деревянную педаль, соединенную с мехами.

Илья кашлянул, желая привлечь внимание:

– Здравствуйте!

Кузнец улыбнулся и кивнул. Понятно, делом занят.

Илья имел понятие о металлообработке. Чуть перегрел железо – и брак. Решив подождать немного, он уселся у дверного проема на деревянном чурбаке – пусть кузнец завершит дело, тогда и поговорить можно. Ему теперь торопиться некуда, он на земле, шторм не страшен.

Солнце грело спину, и Илья даже зажмурился. В этот момент звон металла стих, и он поднялся.

Деревянная фигурка в кармане стала нагреваться.