|
Что до Дэвида, то он при виде обезьян издал радостный крик и поспешил подойти поближе к клетке. Случилось так, что именно в эту неделю нас форменным образом засыпали экзотическими фруктами. Шимпанзе уписывали все, что приходилось на их долю, однако это весьма пагубно отозвалось на их желудках. В итоге было бы сильным преуменьшением сказать, что их клетка изобиловала липкими предметами для метания. При виде ничего не подозревающих жертв Чемли пришел в восторг. Зачерпнул две горсти боеприпасов и, как только Дэвид подошел к отжиму, запустил в него с неизменной меткостью. Снаряды поразили Дэвида точно в грудь, и белейшая рубашка его приобрела сходство с навозной кучей. Дэвид в ужасе замер, а Чемли, ободренный первым успехом, столь же метко отправил следом еще два снаряда. Я поспешил прийти на помощь Дэвиду, пока он не превратился в ходячий сортир. Всячески извиняясь, отвел его в дом, где он смог умыться, и дал чистую рубашку. После доброго стаканчика виски он как будто смягчился, но, возобновив обход зоопарка, я следил за тем, чтобы он был поосмотрительнее, и старался идти первым. Надеясь, что годы затуманили память Дэвида, я позвонил ему, напомнил, что он так и не вернул мне мою рубашку, и выразил пожелание, чтобы он приехал и показал чудесные кадры из "Жизни на земле", едва ли не самые трогательные во всем сериале, где Дэвид сидит в лесу, окруженный горными гориллами. Для вящей убедительности я добавил, что наш общий давний друг Крис Парсонс (он заведовал в Би-би-си отделом естественной истории, когда снимался сериал) согласился обеспечить техническую сторону показа. Дэвид тотчас ответил "да" - и не подвел, хотя так и не привез рубашку взамен моей. С изобразительным искусством проблема решилась так же просто, как с телевидением, ибо кто мог лучше представить анималистику, чем Дэвид Шеперд? Превосходный живописец, Дэвид давно отдал свое сердце диким животным Африки, особенно слонам. Яркие, волшебные картины, изображающие этих толстокожих и других зверей, прославили художника во всем мире, а деньги, вырученные им за свои творения, пошли на создание Фонда охраны диких животных Африки. Перед нашей встречей меня предупредили, чтобы я вел себя так, словно мы одинаковые безумцы. И когда знакомство состоялось, я и впрямь убедился, что у нас с Шепердом много общего, хотя кое в чем он меня превзошел, ибо я не способен на такое безумство, как выходить в саванну с палитрой в руках в компании кинооператоров, чтобы писать портрет дикого слона. Не помню уже, сколько раз за операторами гнались недовольные животные, однако знаю, что Крис Парсонс, руководивший бригадой киношников, вернулся из Африки наполовину седой и ощущение тревоги не покидало его глаз. Как бы то ни было, Шеперд согласился приехать показать кадры, на которых видно, как он спасается бегством от слона, и рассказать о важной роли диких зверей вообще и для искусства в частности. Джонни Моррис не один год изображал в телесериале "Магия животных" ограниченного, придурковатого смотрителя зоопарка. Я давно был знаком с этим мягким, добрым человеком, великим мастером потешной имитации. Однажды, когда он снимал фильм на островах Силли, я одолжил ему своего пса (тоже Джонни) в качестве этакой мини-звезды, а потому считал, что он обязан на добро ответить добром. Джонни сказал, что с удовольствием приедет и расскажет забавную историю про то, как он (в роли смотрителя) не мог поладить с одним слоном. Итак, в общем и целом все было улажено, однако Саймон продолжал метаться кругом как одержимый. Следовало забронировать номера в гостиницах, не забыв про цветы, обеспечить кучу других деталей. Суровые метеоистины не облегчали его труд. По горькому опыту мы знали - если где-то над Атлантикой бушует шторм (допустим, возле Фолклендских островов), он непременно явится на Джерси, чтобы испортить нам настроение. Если где-то между Антарктидой и Ла-Маншем возникнет облачко тумана, оно обязательно накроет серой шапкой наш остров, не давая самолетам ни сесть, ни взлететь. |
