Вей высадил Илью на пляже Ляньдао. Дождь уже утих, но порывы ветра практически сбивали с ног. Илья с трудом выбрался на берег. Он дрожал в мокрой одежде.

— Иди в номер, я отгоню моторку, — быстро сказал Вей и ободряюще улыбнулся Илье: — И не забудь открыть балкон, а то я не попаду к тебе.

Парень махнул рукой и побрел по пляжу в сторону отеля.

В номере Илья первым делом скинул мокрую одежду и забрался под горячий душ. Он долго стоял под бьющими струями, подняв лицо. Затем вышел и взял полотенце. И замер, глядя на свое отражение в зеркале над раковиной. На его груди в районе солнечного сплетения серебрилась татуировка в виде цветка лотоса. Он моргнул, но лотос не исчез. Илья провел пальцами — по ходу рисунка кожа была чуть шероховатой.

«Всему должно быть логическое объяснение, — замелькали мысли. — Но сейчас я не в состоянии думать о чем бы то ни было».

Илья покинул ванную. Он забрался в кровать и мгновенно провалился в сон.

…Огромный косматый демон со свирепым лицом, оскаленной пастью и глазами, извергающими слепящие молнии, слетел с черного грозового неба и ударил Илью разрядом электричества, сверкнувшим длинным зигзагообразным копьем. Илья свалился в бассейн — демон громогласно расхохотался. Он резко склонился к шевелящейся воде, его косматая ручища пронеслась мимо лица тонущего парня, вздымая волны, но тут же вылетела обратно. Ладонь была сжата, но Илья каким-то неведомым образом видел в ней бледную жемчужину, стиснутую толстыми пальцами.

— Лия! — попытался закричать он, вода заполнила легкие, сознание начало мутиться, и он погрузился во тьму.

Но какой-то огонек, сияющий в потаенном уголке разума, не давал ему полностью уйти в небытие. Илья находился на грани двух миров, двигаться он не мог, дышать тоже, но будто видел происходящее каким-то внутренним зрением. Демон грозы Даолао помчался сквозь бурю, но Илья словно следовал за ним, хотя по-прежнему находился на дне бассейна, обездвиженный и на грани смерти. Демон летел быстрее молнии, и вот он оказался в неизвестной парню местности.

Низину затягивал серый плотный туман, сквозь который ничего нельзя было рассмотреть, и Даолао нырнул именно в него. Он исчез в нем с головой. Илья пытался последовать за ним, но завис над шевелящейся завесой. Вонь, идущая от низины, заставила зажать нос. Ему показалось, что сотни трупов гниют на дне под слоем тумана, и это было невыносимо. Илья с трудом сдержал рвотный рефлекс.

«Что это за мерзкое место? — метались мысли. — Куда этот чертов демон уволок мою девочку? Для нее тут верная погибель!»

Его грудь начало жечь, он машинально потер кожу и ощутил под пальцами шероховатость татуировки. Внезапно лотос словно отделился от него и завис перед его лицом. Серебристый рисунок принял четкие объемные очертания, лепестки раскрылись, и нежный голосок произнес:

— Лощина Черного Бамбука…

Илья ощутил, как кто-то трясет его за плечо, и дернулся.

— Друг мой, очнись! — услышал он. — Тебе снится кошмар.

Илья резко сел. Вей стоял возле кровати.

— Слава богу, это ты! — выдохнул парень. — Что со мной было?

— Тебе, видно, приснилась какая-то жуть, — ответил Вей. — Ты вскрикивал, вертелся, стонал сквозь стиснутые зубы. А это что у тебя? — с изумлением спросил солонгой и указал на грудь.