— Но можно ли было думать иначе? В нем было все, чем восхищаются женщины! — в словах Мэка звучала не горечь, а искреннее изумление.

— Слабость в людях никогда меня не восхищала. Я не смогу любить человека, не доверяя ему и не уважая его. Поверьте мне! Мне так наскучило, что все меня жалеют.

Признание Мэка взволновало девушку гораздо сильнее, чем многословные излияния Чарли, хотя она сама не сознавала, почему.

— Но он так любил вас! — Мэк чувствовал себя так, как будто перед ним внезапно рухнула несокрушимая крепость, но не смел переступить через руины.

— В том-то все и дело! Именно поэтому я старалась полюбить его. Я надеялась, что он сможет справиться со своими пороками хотя бы ради меня. Но спасти его было не в моих силах. Вот почему я так часто была молчалива и задумчива: я не могла справиться с презрением к его слабости. Я не знаю, как это бывает у других, но я должна тянуться за любимым человеком, а не снисходить к нему. Одной любви мне слишком мало. Он должен стать моей опорой и защитой, чтобы я могла положиться на него, доверять и уважать его. Чарли был совсем не таким, а я знала, что не смогу жить без этого.

— Ваш идеал слишком высок. Вы надеетесь найти его, Роза? — Мэк со скромностью искренней любви считал, что не сумеет соответствовать ее требованиям.

— Да, — ответила она со свойственной юности верой в добродетель, которую многие из нас с возрастом утрачивают, а затем вновь стремятся обрести, получив от жизни немало жестоких уроков. — Я надеюсь найти его, потому что не ищу совершенства и не капризничаю. Смейтесь, если хотите, но я не откажусь от своей мечты, — она пыталась говорить шутя, надеясь отвести его от опасной темы.

— Я боюсь, что вам долго придется искать его, — весь румянец исчез с лица Мэка, потому что он понял желание кузины и знал, какой ответ может получить.

— Дядя мне поможет, и я думаю, что мой идеал — не пустые мечтания. Я с детства видела его перед собой и точно знаю, что такие люди существуют на самом деле.

— Нет смысла продолжать этот разговор, потому что мне еще нечего предложить вам. Я не должен был начинать его, пока не заслужу права рассчитывать на что-то взамен. Правда, я уже не могу взять свои слова обратно. Что ж, Роза, я желаю вам успеха, вы заслуживаете самого лучшего, — и Mэк сделал движение, будто хотел уйти, приняв неизбежное со всем мужеством.

— Спасибо, что заставили меня почувствовать, какая я злая и неблагодарная. Но на самом деле я могу сказать вам в ответ, что по-своему люблю вас, — и Роза посмотрела на Мэка с таким нежным сочувствием и симпатией, что в сердце бедняги заблестел луч надежды. В своей обыкновенной чудаковатой манере он сказал:

— Возьмите меня на пробу, пока не нашелся настоящий герой! Могут пройти годы, прежде чем вы его найдете, а пока можете практиковаться на мне, это вам потом пригодится.

— О Мэк! Что мне с вами делать! — Роза не знала, смеяться ли ей или плакать. Это было самое странное предложение руки и сердца, но в глазах молодого человека ясно читалось искреннее чувство.

— Продолжайте любить меня по-своему, а я буду любить вас по-своему. Я постараюсь удовлетвориться этим, — Мэк взял обе ее руки с таким умоляющим видом, что она чувствовала себя более неблагодарной, чем когда-либо.

— Нет, это нехорошо. Вы будете любить сильнее. А вдруг явится мой герой, что тогда станется с вами?

— В одном я буду похож на дядю Алека — в верности, потому что моя первая любовь будет и последней.

Эти слова глубоко тронули Розу. Она молча смотрела на сильные руки, державшие ее крепко и нежно. В ее голове промелькнуло: «Неужели он будет одинок всю свою жизнь? Моя мать встретилась с отцом, а у меня нет любимого человека.