— Не серьезно, надеюсь, Роза?

— Нет, тетя, совершенно серьезно. Он никогда не шутит подобными вещами.

— Спаси Господи! Что нам теперь делать с этим?

— Ничего. Радоваться и поздравить Арчи, когда Фиби ответит ему «да».

— Ты говоришь, что она еще не приняла его предложения?

— Она его никогда и не примет, если мы не отнесемся к ней как к девушке из лучшей семьи нашего круга, — и я не виню ее за это.

— Как я рада, что у этой девушки так много здравого смысла! Конечно, мы не можем этого сделать. Я удивляюсь, почему Арчи не подумал о своем долге в отношении семьи и поступил так опрометчиво. Подай-ка мне чепчик, дитя мое, мне надо поговорить об этом с Алеком.

Тетушка Изобилие поспешно подобрала волосы и закрепила их шпильками на затылке.

— Тетя, будьте снисходительны в разговоре с дядей. Помните, что Фиби ни в чем не виновата, — умоляюще просила Роза. — У нее и в мыслях не было причинить неприятности нашей семье! Она собирается немедленно уехать…

— Да, ей давно следовало это сделать. Я говорила Майре, что с Фиби будет много хлопот, ведь она стала такой красавицей. И вот теперь случилось самое худшее, что только могло. Ах, Боже мой! Как молодые люди неосторожны!

— Я не понимаю, что в этом такого, если дядя Джем и тетя Джесси одобрят этот брак? Жестоко винить бедную Фиби за то, что она хороша собой, образованна и добра, если мы сами приложили к этому все усилия.

— Дитя, ты пока не понимаешь этих вещей, но должна чувствовать ответственность в отношении семьи и беречь наше доброе имя. Ты представляешь, что сказала бы наша благословенная прабабушка леди Марджет, если бы старший из наших мальчиков женился на девушке из приюта?

С этими словами тетушка Изобилие боязливо покосилась на один из старых портретов, которыми была увешана ее комната. С него мрачно и строго смотрела старуха в огромной шляпе, напоминающей опрокинутое блюдо.

— Леди Марджет умерла двести лет тому назад. Какая разница, что бы она сказала, тем более что у нее вид ограниченной и высокомерной особы. Гораздо важнее, что скажет мисс Изобилие Кэмпбелл, потому что она добра, великодушна и кротка. Эта старушка и мухи не обидит, не то что славную девушку, которая была для меня сестрой. Что она скажет? — продолжала Роза, зная, что тетушка Изобилие в той или иной степени заправляла всеми делами в семье.

Между тем мисс Изобилие надела чепчик и почувствовала себя настоящей леди. Расправив его как следует, она приобрела какой-то воинственный вид и выпрямилась, готовая к бою.

— Я исполню мой долг, Роза, и надеюсь, что другие сделают то же самое. Довольно слов. Я должна все обдумать. Все произошло так неожиданно, что требует серьезного размышления.

С необычной для нее важностью мисс Изобилие взяла ключи и вышла из комнаты, оставив внучку мучиться в неизвестности — чем кончится ходатайство о близком ее сердцу деле.

Она немного приободрилась, услышав голос Фиби из рабочего кабинета. Если дядя Алек примет их сторону, то все пойдет хорошо. Но надежда Розы угасла, когда та вышла к завтраку. Распухшие от слез глаза и бледные щеки Фиби не предвещали ничего хорошего. Доктор Алек между тем был беспристрастен, как судья, и бросал на Розу вопросительные взгляды, как бы желая угадать, как племянница смотрит на это дело.

Атмосфера за трапезой была тяжелой, хотя все старались вести себя как обычно и пытались говорить о вчерашнем концерте. Но хрупкий мир мог быть нарушен единственным словом, — так расходятся круги от маленького камешка, брошенного в стоячую воду пруда. Тетушка Изобилие от рассеянности будто нарочно опрокидывала все, за что бралась, и вдвое уменьшила количество предметов в любимом чайном сервизе.