-  Надеюсь, вопросов у вас больше нет? - спросил я.

    -  Поехали к Марье Алексеевне, божий человек, - просительно сказал красный. - Ублажи ее, и она тебя, как только хочешь, уважит!

    Предложение в свете моей последней ипостаси прозвучало так двусмысленно, что я чуть не засмеялся.

    -  Сколько лет вашей хозяйке? - на всякий случай уточнил я.

    -  Да кто ее знает, мы ее лета не мерили, однако пребывает в достойных годах, - ответил красный, явно не понимая, куда я клоню.

    -  Тогда сами ее и ублажайте, а мне и девушек хватит, - нагло ответил я.

    Мужик, наконец, понял, что сморозил, и замахал на меня руками:

    -  Господь с тобой, чего ты такое говоришь, и думать о таком не моги, барыня, по богоугодному делу старается, не то, что эти, - он презрительно мотнул головой на высыпавших из избы девушек.

    Пока мы разговаривали, появился запыхавшийся отец Константин. Увидев разодетых в цветное платье холопов, он смутился, но подошел. Те сделали вид, что священника не замечают и даже не поздоровались. Это было уже запредельным хамством. Отец Константин, увидев окровавленного крестьянина, битого желтого холопа и меня в позе гладиатора, перекрестился и спросил, что случилось. Только теперь «заметив» батюшку, красный небрежно ему кивнул и строго сказал, что Марья Алексеевна требует меня к себе, а я ехать отказываюсь. Кажется, в отличие от меня священник знал, о ком тот говорит, и подобострастно склонился, Видимо барыня и впрямь была очень крутая, если даже имени ее так испугался представитель второй власти.

    -  Что делать, - торопливо сказал он, - раз Марья Алексеевна зовет, значит надо ехать. Кто же ей посмеет отказать!

    -  Я посмею, - вмешался в разговор я. - Мне она не нужна, а если у нее во мне нужда, то пусть сама придет и поклонится!

    -  Марья Алексеевна поклонится? - с ужасом спросил поп. - Да как ты…! Ты, божий человек, говори да не заговаривайся! Марья Алексеевна!!

    -  Все, вы можете ехать, - отпустил я холопов.

    Красный умоляюще посмотрел на попа, тот понял и обратился ко мне:

    -  Надо бы тебе, божий человек, такую женщину уважить! Как же так, Сама просит, а ты упрямишься! Святая женщина, чистая душа! Она на свое попечение обещала все церковные иконы серебром одеть! Вот какая наша Марья Алексеевна!

    Стало понятно, отчего так лебезит поп, спонсоров нужно уважать, даже если на карту поставлена судьба зачатия нового Спасителя.

    -  Хорошо, - неохотно согласился я, - съезжу, посмотрю на вашу святую!

    Холопы просияли. Красный, не теряя времени, вскочил в седло облюбованной мною лошади и без прежнего почтения спросил:

    -  Ты как, пешком пойдешь или сядешь сзади меня?

    -  Сзади него, - указал я на второго, - сядешь ты, а я поеду в седле.

    -  Что! - начал, было, он грозным тоном, но скривился и замолчал, понимая, что с юродивыми лучше не связываться.

    Попробовал придумать отговорку:

    -  Не получится, у меня конь норовистый, чужих рук не любит. Ты лучше пешком пройдись, здесь недалеко, всего пара верст.

    -  Вот ты и пройдись, а то смотри какую морду на хозяйских харчах наел. А с твоей лошадью я как-нибудь справлюсь.