— Да, Хок. Я признаю это. Все в порядке? Я собиралась попытаться. Я не уверена, что сработает, но эта фигурка была последним предметом в моей руке перед тем, как я оказалась здесь, и легенда гласит, что этот шахматный набор проклят. Это единственная вещь, я думаю, которая могла бы это сделать. Если это она принесла меня сюда, то она может и вернуть меня обратно.

Хок холодно улыбнулся. Он повернул королеву в своей руке, внимательно изучая ее.

— Работа викингов, — удивился он. — Прекрасный набор. Хорошо сделан и отлично сохранился.

— Ты веришь мне теперь, Хок? — Ей нужно было это знать. — Что я на самом деле из будущего?

— Достаточно, чтобы сказать — я не верю в то, что стоит рисковать. — Он все еще не совсем верил, но бесконечно лучше быть в безопасности, чем в сожалении.

Он резко развернулся на пятках и проследовал прочь к садам.

— Уведи ее, Гримм, — сказал он через плечо, почти машинально.

Но Гриму не пришлось никуда уводить ее. Тысяча предупреждающих колокольчиков зазвучали в ее голове, и она бросилась за ним, чтобы догнать его. Его спокойный тон, его несгибаемое поведение, его вопросы. Он аккуратно связывал все вместе до абсолютной ясности. Хок не был мужчиной, у которого отсутствовали интеллект и настойчивость. Она только надеялась, что неправильно поняла его цель в данный момент.

— Хок! — закричала она.

Плечи Хока напряглись. Он был за пределами гнева в этот момент, он погрузился в царство ледяной решимости. Он знал, что он должен сделать, когда бросился бежать через сады, за стену замка, пламенеющим шотландским ранним утром. До тех пор, пока это не будет сделано, он не может позволить ей прикоснуться к нему, положить свои сладкие руки ему на плечи и умолять. «Я не стану рисковать в том, что касается моей жены».

— Подожди! — Эдриен бросилась бежать, страх сжал ее сердце, когда она поняла, что он мчится к северному краю стены замка, где ярко горел огонь кузницы.

— Нет, Хок! — закричала она, когда он исчез в садах.

Она почти полетела, когда нырнула в пышную растительность, пробегая по клумбам с анемонами и фиолетовыми ирисами. Она перепрыгивала через низкие каменные стенки и отводила от лица побеги роз, усеянных шипами, раня нежные ладони своих рук, до тех пор, пока она не вырвалась из садов, чтобы увидеть его в дюжине длин впереди себя.

С трудом вдыхая воздух, она собрала все силы, чтобы бежать так быстро как она могла. Если она все-таки сумеет это сделать, это будет близко — слишком близко.

Из окна, расположенного высоко наверху, Лидия наблюдала за разворачивающейся сценой.

Оттолкнув боль своих нежелающих двигаться мускулов, Эдриен отчаянно пыталась догнать Хока, но было слишком поздно — он уже стоял рядом с Адамом возле ярко пылающих углей.

Задыхаясь, она рванулась вперед как раз тогда, когда рука Гримма схватилась за ее накидку. Он сильно дернул за ткань, потянув ее назад. Накидка порвалась, и она упала, вскрикнув при падении на землю.

— Хок, не надо!

— Уничтожь это! — приказал Хок Адаму.

— Нет! — закричала Эдриен.

Адам бросил мимолетный взгляд на упавшую красавицу.

— Кажется, что леди думает иначе.

— Я не просил тебя думать, Адам Блэк, и, черт возьми, меня совершенно не интересует, что думает леди.

Адам шаловливо улыбнулся.

— Я смотрю, ты не преуспел в том, чтобы надеть путы на сокола, Лорд Хок?

— Сожги это, кузнец. Иначе я удовлетворю себя и сожгу тебя, а не королеву.

— Адам! Нет! — умоляла Эдриен.

Адам некоторое время казался обдумывающим положение, затем со странным торжествующим взглядом пожал плечами и бросил фигурку в огонь кузницы.