«Смертный доставлял удовольствие моей Королеве», — подумал Король.

— Она остается, — решительно сказал он и исчез.

Глава 22

— Добро пожаловать, милорд. — Приветствие Рушки звучало достаточно любезным, но Хок почувствовал странное отсутствие тепла в нем. Черные круги отметили оливковую кожу под усталыми глазами старика, и они покраснели, или от сидения слишком близко к дымному костру, или от рыданий. И Хок знал, что Рушка не плакал.

Хок стоял молча, пока мужчина приглаживал мозолистой рукой свои черные волосы. Они были обильно пронизаны серыми и белыми полосами, его морщинистое лицо было привлекательным, но не менее отмеченным временем. Рассеянно, мужчина начал заплетать в косичку свои длинные волосы, уставившись в затухающие угли, в то время как утро полностью наступило в долине.

Гора Брахир возвышалась над этой долиной, ее контур был туманно-голубым и пурпурным на фоне бледного неба. Хок опустился на сиденье поверх одного из больших камней возле кругового костра и сидел в молчании, это была именно та черта его характера, которая расположила к нему это племя цыган.

Появилась женщина и поставила две дымящихся чашки, перед тем как оставить двух мужчин сидеть в компанейской тишине.

Старый цыган задумчиво отпил своего напитка, и только когда он закончил пить его, он снова взглянул на Хока.

— Вы не любите наш кофе? — спросил он, заметив, что Хок не прикоснулся к своему напитку.

Хок мигнул.

— Кофе? — Он посмотрел в чашку. Жидкость была густой, четной и дымящейся. Запах был горький, но привлекательный. Он сделал глоток. — Это вкусно, — в задумчивости заявил он. С добавлением корицы, и покрытый взбитыми сливками, этот напиток будет восхитительным. Не удивительно, что он ей нравится.

— Это девушка, не так ли? — Слабая улыбка появилась на лице старика.

— Ты всегда видишь меня прямо таки насквозь, Рушка, мой друг.

— Я слышал, что ты женился.

Хок пронизывающе посмотрел на своего старого друга.

— Почему вы не пришли, Рушка? Когда она заболела, я послал за вами.

— Нам сказали, что это был каллаброн. У нас нет лечения от такого яда, — сказал старик. Рушка переместил свой взгляд в сторону от настойчивого взгляда Хока.

— Я думал, что вы придете, даже если только для того, чтобы сказать мне это, Рушка.

Старик свободно взмахнул рукой.

— Это была бы впустую потраченная поездка. Кроме того, я был уверен, что у вас были более важные вещи, которым нужно было противостоять. После всего, она вылечилась, и все хорошо, что хорошо кончается, так?

Хок моргнул. Он никогда не видел, что его друг вел себя так странно. Обычно Рушка был учтивым и дружелюбным. Но сегодня тяжесть в воздухе была настолько ощутима, что даже дыхание, казалось, давалось с трудом.

И Рушка почти не говорил. Это само по себе было странным.

Хок потягивал кофе, его глаза задержались на процессии людей в дальнем конце долины. Если он хочет получить ответы, он просто должен задавать тут и там свои вопросы.

— Почему вы переместились сюда, Рушка? Вы разбивали лагерь на моем северном поле рядом с рябинами в течение многих лет.

Взгляд Рушки проследил за взглядом Хока и горечь наполнила его карие глаза.

— Ты пришел к Зельди? — внезапно спросил Рушка.

«Я не могу обручиться с Зельди», — сказал Хок этому человеку десять лет назад, когда он был обязан служить своему королю. Цыгане желали породниться и предложили свою самую красивую молодую женщину. Он объяснил, что это просто невозможно для него, жениться вот так, и в то время как Рушка понял это, то Эсмеральда не смогла. Зельди, как она называли ее, была в таком бешенстве от его отказа, что она быстро начала спать с одним мужчиной за другим, шокировав даже собственный либеральный народ.