— И что, ты не смог додуматься послать к обозу своих солдат, чтобы они притащили оттуда полированные щиты? Или у тебя было слишком мало топлива, чтобы разжечь достаточное количество костров? Что молчишь? Чья это обязанность? Моя? Кстати, а в обозе щиты есть?

— Сомневаюсь, сир… — тяжело вздохнув, признался тысячник.

— Отлично… Одейна ко мне! Живо!! — заорал король. И, угрюмо посмотрев на тысячника, добавил: — Если он скажет, что в его телегах есть хотя бы один щит, то я тебе не завидую…

Глава 39

Аурон Утерс, граф Вэлш

Имение рода Сарбазов напоминало небольшую крепость: вместо обычного забора его окружали каменные стены в три человеческих роста с машикулями и зубцами. А над воротами, ведущими во внутренний двор, нависала самая настоящая надвратная башня с массивной герсой. Пятиэтажный замок посередине внутреннего двора тоже выглядел своеобразно — вместо окон три первых этажа украшали бойницы. Видимо, поэтому после прогулки по улочкам, примыкающим к имению, и двухчасового наблюдения за воротами, рядом с которыми стояли тяжеловооруженные латники, у моего оруженосца слегка испортилось настроение:

— Ну, и как вам родовое гнездышко начальника Ночного двора Делирии, милорд? — поинтересовался он, когда мы, обойдя имение по периметру, снова вышли на Лисью улицу.

— Из тебя бы получился хороший политик… — усмехнулся я и, поправив сползающую с плеча сумку с инструментом, остановился рядом с фонарным столбом. — Этот же вопрос, только заданный в лоб, должен был звучать по-другому: «Ты что, все еще хочешь туда пробраться?» Да, хочу. И не вижу ни одной причины, способной мне помешать…

— А высоченные стены, эти латники и арбалетчики, которые стояли возле кордегардии? — споткнувшись на ровном месте, воскликнул Том. И испуганно посмотрел по сторонам.

— Латники стоят только рядом с воротами. Арбалетчики… бдят, но почему-то во дворе. Зато на стене, примыкающей к улице Менял, всего один часовой. А еще я практически уверен, что граф — тут, в имении. И уже спит…

— С чего вы это взяли, милорд? — удивленно поинтересовался Ромерс. И, вспомнив о своей роли, снял с плеча стремянку.

— Когда мы первый раз прошли мимо ворот, латники переминались с ноги на ногу, держали свои алебарды абы как и не отрывали взглядов от поворота на Королевский проезд. Так?

Томас пожал плечами и неуверенно кивнул.

— Когда мы сделали круг и снова прошли мимо, они уже изображали статуи и старались не шевелиться. При этом их взгляды были направлены… куда?

— Я не заметил, ваша светлость… — сокрушенно признался мой оруженосец.

— Во двор… — ухмыльнулся я. — Что, по-твоему, могло измениться за эти полчаса?

— Вы считаете, что пока мы осматривали стены, в имение приехал граф Сарбаз? — с сомнением в голосе спросил Том. — Мог, конечно. Но, на мой взгляд, объяснение может быть и другим. Скажем, начальник караула вышел проверить посты…

— Логично… — улыбнулся я. — Тогда почему во-он между тех зубцов до сих пор торчит верхушка шлема? Вряд ли начальник караула слепой. И не заметил, что один из его солдат нагло спит. Кстати, скажи мне, кто или что может угрожать домочадцам начальника Ночного двора в имении, расположенном в самом центре столицы?

— Ничего, милорд…

— Угу. Значит, его стражники давно привыкли изображать службу. Желание напрячься у них появляется только тогда, когда в имение возвращается хозяин. Пока он дома и бодрствует — стража бдит.