В обязанности первого прибывшего на место преступления офицера полиции входит разметка проходов по полу. Сделанные с помощью ограничительной ленты, они не позволяют свободно перемещаться по месту преступления, затаптывая возможные улики. Однако после того, что произошло с констеблями Морриси и Тейлор, делать разметку было уже поздно.

Констебль Деннис Морриси, скорчившись, лежал на бетонном полу в луже крови. Его кровью были забрызганы стена и одно из зеркал, на котором возникла абстрактная композиция, достойная кисти самого Джексона Поллока. Остальные стены были завешаны фотографиями, вырезанными из журналов, и нарисованными цветными мелками примитивными рисунками, изображавшими мужчин с чудовищно огромными фаллосами, наподобие Сернского исполина. Вперемешку с ними на стенах виднелись наспех нарисованные оккультные символы и оскалившиеся в улыбках черепа. У стены рядом с дверью растекалась еще одна кровавая лужа, а на побеленной стене виднелось длинное темное пятно. Теренс Пэйн.

Фотовспышка камеры Люка Селкирка вывела Бэнкса из состояния, близкого к трансу. Фэй тоже орудовала своей камерой. И тут из дальнего угла заговорил человек, упорно до сих пор молчавший. Кен Блэкстоун, главный инспектор Главного управления уголовной полиции Западного Йоркшира, выглядел как всегда безукоризненно, даже в бронежилете. Седые волосы аккуратно зачесаны за уши, а очки в тонкой металлической оправе еще больше увеличивают его зоркие глаза.

– Алан, – произнес он голосом, похожим на вздох, – мы с тобой прямо как на скотобойню попали, верно?

– Да… отличное начало недели. В котором часу ты сюда приехал?

– В четыре сорок четыре.

Блэкстоун жил в районе Лонсвуда, а значит, ему потребовалось не более получаса, чтобы добраться до Хилл‑стрит. Бэнкс, руководивший подразделением Северного Йоркшира, был рад, что именно Блэкстоун отвечает за полицейские силы Западного Йоркшира в их совместной операции, носившей кодовое название «Хамелеон». Название выбрали неслучайно: убийца до сих пор умудрялся приспосабливаться к ситуации, растворяясь в ночи, и уходил от преследования незамеченным. Часто совместная работа порождает проблемы личного характера, но Бэнкс и Блэкстоун знали друг друга в течение восьми или девяти лет и всегда успешно распутывали преступления. У них было много общего и помимо работы: оба любили пабы, индийскую еду и джазовых певиц.

– Ты уже говорил с медиками? – спросил Бэнкс.

– Да, – кивнул Блэкстоун. – Они говорят, девушка к их прибытию давно умерла, констебль Морриси тоже не подавал признаков жизни. Теренс Пэйн был прикован наручниками к трубе, голова всмятку. Но он еще дышал, поэтому они отправили его в больницу. На месте преступления оказались посторонние следы – кровь Морриси, но не так уж много, учитывая обстоятельства.

– Беда в том, Кен, что мы имеем два места совершения преступлений, наложившихся друг на друга, может, даже три, если принимать в расчет то, что произошло с Пэйном. – Бэнкс помедлил. – Четыре, если учесть еще и Люси Пэйн, которую нашли там, наверху. Проблем у нас будет выше головы. А где Стефан?

Сержант уголовной полиции Стефан Новак возглавлял в этом расследовании группу криминалистов; в управлении полиции Иствейла он был новичок. Его включили в команду по настоянию Бэнкса, который сразу оценил способности Новака и его умение работать. Сейчас Стефану не позавидуешь.

– Где‑нибудь здесь, – пожал плечами Блэкстоун. – Последний раз я видел его, когда он поднимался наверх. Криминалисты свое слово еще скажут, а пока надо подождать, когда мы сможем поговорить с констеблем Тейлор.