Аббат расплылся в улыбке.

— Право же, леди Вивьена ничуть не преувеличивает детской любознательности. Они ухитряются сунуть свой нос всюду.

Вивьена в притворном испуге покосилась на аббата.

— О Боже, надеюсь, они не слишком вам докучают?

— Нет, нет, — рассмеялся тот. — Ничего серьезного. Просто игры — прятки, охота за кладами, ночные вылазки в темноте… Все то, во что мы и сами играли детьми.

Ковианна хихикнула.

— Помню, мои двоюродные братья так задразнили меня как-то раз, что я сбежала от них и спряталась в овощном погребе аббатства. Дело было в новолуние, и ночь была темная-темная. Так эти сорванцы нашли меня и заперли дверь, а я так и осталась внутри среди морковки, лука и репы. Я всю ночь глаз не сомкнула. Бедный отец Гилдас нашел меня там поутру; я чуть не окоченела от холода и страха и сидела, завернувшись в какой-то старый мешок. Но никаких следов другой пещеры там не было. Уж поверьте, я искала!

Все посмеялись, потом дождь пошел сильнее, прекратив их обход и заставив вернуться в здание.

— Отец Элидор наверняка не откажет нашему гостю в месте для ночлега, — заявила Вивьена, когда они поднялись наверх, — тем более что у всех у нас дома и так тесно от ребятишек, но деревня не простит меня, если я не угощу гостя обедом. Мы устроим настоящий пир с музыкой и танцами.

— Весьма польщен, — вежливо поклонился Мёрддин.

— Тебя мы тоже ждем с удовольствием, отец Элидор.

Аббат улыбнулся.

— Для меня это тоже большая честь, Мёрддин. Пойдем, я покажу дорогу к покоям — как знать, может, вечером я удалюсь раньше.

Они ушли, не забыв прежде расцеловать Вивьену и Ковианну в щеки. Мать и дочь спустились с холма вместе, съежившись под дождем. И всю дорогу до дома Ковианна мечтала о сладостной мести, которая, если удастся, свершится этой же ночью.

Глава пятнадцатая

Луна стояла над самым высоким из Лохмабенских Камней, словно балансируя на его верхушке, когда отец Ойлифф, настоятель Кэр-Бирренсуоркского аббатства, и Риона Дамгнейт, друидесса Далриады, произносили слова, связывающие Медройта и Килин узами брака.

— Мы собрались здесь, дабы соединить эту пару, — начал Ойлифф, — пред ликом Господа…

— И с благословения Дагды, отца ирландских кельтов, — добавила Риона, — дабы объединить два наших славных королевства.

Ойлифф повернулся к Медройту, колени которого заметно дрожали.

— Скажи, Медройт, король Гэлуиддела и племянник Морганы, королевы Айнис-Меноу, клянешься ли ты перед Господом любить, беречь и охранять невесту твою, принцессу Килин Далриаданскую, которая будет править с тобой как полноправная королева, и не искать себе другой?

— Клянусь, — произнес юноша, и голос его если и дрогнул, так только чуть-чуть.

— А ты, Килин ни Даллан мак Далриада, — в свою очередь начала Риона, — согласна ли ты поклясться перед богами предков своих почитать, любить и помогать мужу своему все отмеренные дни твоей жизни и не искать ни утешения, ни плотских утех ни у кого, кроме него?

Килин крепче сжала пальцы Медройта.

— Клянусь, — прошептала она.