— Клянусь, — прошептала она.

— Раз так, — негромко, с надеждой во взгляде произнес отец Ойлифф, — объявляю вас пред Богом Отцом, Сыном и Духом Святым мужем и женой, и да никто не станет меж вами.

— Благословение на ваши головы, — добавила Риона, — и да играют у вашего очага здоровые дети.

Килин покраснела до корней волос, а Медройт повернулся к ней, дрожащими руками приподнял ее лицо и осторожно поцеловал в губы. Моргана смахнула с глаз слезинку, да и Даллан мак Далриада заморгал как-то подозрительно часто. Юный Клири выступил вперед с брачными бумагами, и новые король и королева Гэлуиддела подписали их, подтрунивая над дрожащими руками друг друга. А потом дело было уже сделано, и никто не мог повернуть его вспять. Моргана могла больше не сдерживать дрожи в своих коленях, но все же заставила себя с улыбкой расцеловать племянника и вновь обретенную племянницу. Даллан мак Далриада крепко обнял дочь, потом стиснул руку Медройта в рукопожатии равных — как король королю.

— Хорошенько заботься о моей девочке, — перевела Риона, — ибо она все, что осталось у меня самого дорогого.

— Я сделаю все, что в моих силах, — пообещал Медройт как можно более твердым голосом, — и еще постараюсь подарить вам внуков, дабы они были вам не менее дороги.

Лайлокен, на протяжении всей церемонии державшийся в тени, выступил вперед с небольшим бочонком вина в руках.

— В знак моего почтения королю Далриады и ожидания грядущей удачи не выпить ли нам за здоровье жениха и невесты?

Даллан мак Далриада с серьезным видом принял бочонок и передал его одному из своих людей.

— Клири, сынок, — спохватился отец Ойлифф. — Принеси-ка вина для Святого причастия, что я прихватил сюда. Самого лучшего, из Рима. Да не забудь кубки.

Что-то во взгляде Лайлокена — какой-то особенный блеск — насторожил на мгновение Моргану, но Даллан мак Далриада уже распорядился, чтобы бочонок отнесли на корабль, а Клири наполнял кубки и передавал их по кругу. Отец Ойлифф провозгласил первый тост.

— Долгой и счастливой жизни вам, дети мои!

— Долгой и счастливой жизни, — хором откликнулись остальные.

Когда все осушили кубки до дна, слово снова взяла Моргана.

— По заведенной много поколений назад традиции пары, сочетавшиеся браком в этом каменном кругу, проводили первую брачную ночь в пещерах под утесом, священных пещерах, помнящих счастливейшие минуты единения тысяч британских новобрачных. Я приказала приготовить покои для молодой пары — мягкое ложе, масляные светильники и вдоволь еды и питья. Даллан мак Далриада, позволь мне пригласить тебя ехать с нами на рассвете в Кэр-Бирренсуорк, дабы увидеть свою дочь на троне Гэлуиддела.

— Я задержусь до рассвета, — согласился Даллан, — но только ради того, чтобы приветствовать дочь в первое утро ее как жены и королевы. После же мне нужно вернуться на свой трон, ибо зима на носу, и нам надлежит сделать еще много приготовлений.

— Разумеется, — согласилась Моргана. Губы у Килин, несмотря на отважные попытки держаться, дрогнули. — Раз так, может, нам проводить молодых на брачное ложе?

Риона перевела ее слова; Даллан мак Далриада улыбнулся и предложил ей руку. Они спустились обратно на пляж, и Моргана повела их вокруг высокого утеса, где море и дожди вырыли за тысячи лет в песчанике глубокие пещеры. У входа в священную пещеру они задержались, дав Даллану возможность крепко обнять напоследок дочь. Потом Риона повела трепещущую невесту дальше, а Даллан быстрыми шагами пошел обратно к кораблю.

— Постарайся, Медройт, — негромко посоветовала Моргана племяннику, — чтобы невеста твоя изведала удовольствие прежде, чем это себе позволишь ты, — так ты начнешь свою семейную жизнь мудро.