– Я излагаю словами то, что Высшее Простейшее внушало мне – и куда более доходчиво – чувственными образами. – Голос Ксены стал спокойнее, но лицо на экранах оставалось напряженным и бледным. – В своем студне Амеба показала мне все изменения моей анатомии, нужные, чтобы стать, по их представлениям, более совершенной… Надо ли объяснять, насколько я была шокирована этой идеей и, еще более, конкретностью предложения! И поэтому я не сдержала то, что следовало бы сдержать: чувство возмущения и брезгливость. Высшее Простейшее не стало даже дожидаться, пока ответ мой оформится в конкретную мысль. Оно было (я почувствовала это) разочаровано. Апельсиновый комок растаял в воде. Я осталась одна.

На днище‑экране появился Дан.

– Оно было не так просто, их предложение, – заговорил он, – не от стремления осчастливить Землю новыми «совершенными существами». В ту же ночь ВП – другое или то самое, угадать не берусь, да в силу их информационного сходства это и неважно – сделало мне еще более далеко идущее предложение.

Показываемое и рассказываемое нами не передает и части того тона назидательного высокомерия, которого держались в отношении нас Амебы.

Деятельные существа вообще были для них давно минувшей стадией, а мы так и вовсе странной, сомнительной с точки зрения эволюционной целесообразности породой. «Вы, люди, какой‑то вывих природы, – без обиняков внушало мне ВП. – У вас и биологическое, и умственное, и социальное развитие ушло в сторону.

Эта техника ваша: машины, двигатели, приборы… вся ваша жизнь зависит от этих громоздких, тупых, пожирающих энергию тварей! А ваш тепловой гомеостаз – зачем? Иллюзия независимости от среды… только иллюзия, не больше; не может животное не зависеть от нее. А в какие труды она вам обходится: сколько надо пищи для повышенного выделения тепла, сколько действий по добыванию и усвоению ее!.. Куда проще согласоваться как можно тоньше со средой. И вообще: вы не изучили и тысячной доли того, что надо знать о своей жизни, а летите к иным мирам, ищете встреч с иными существами!»

И воздействие на мой мозг было столь сильным, что мне показалось: лететь к Альтаиру, а тем более опускаться на эту планету, тревожить здешних мудрецов и впрямь глупо.

«Возможно, в прежние времена, в века оледенения и долгих зим, были оправданы ваша теплокровность и гомеостаз, – размышляя, вело меня к своим выводам Высшее Простейшее. – В ту пору эти качества сделали вас хозяевами суши. Но теперь, когда вашими энергичными усилиями климат потеплел, гомеостаз и теплокровность излишни, даже вредны. Взять тех несчастных, погибших во времена Потепления, погибших только потому, что вода не была для них подходящей средой обитания, – разве для них не было бы спасением обладать качествами земноводных и рептилий?.. И темп обмена веществ медленнее, запасов пищи надо меньше – разве плохо! Может, людям стоит сейчас сделать шаги для сближения, даже биологического слияния со своими холоднокровными позвоночными братьями на Земле? С этого может начаться новая фаза эволюции жизни на Земле. Не желаешь ли?»

Я был огорошен не менее Ксены. Породниться со змеями, жабами и рыбами… всю жизнь мечтал! И я не сдержал вспышку чувств. Реакция Амебы была такой же: разочарование – и исчезновение.

Разбирая потом с Ксеной происшедшее, мы поняли то, что нам стоило бы понять раньше: эти Высшие, миновавшие все стадии животности Простейшие отнюдь не намеревались нас оскорбить и унизить своими предложениями.