Дэггет взялся за спинку кресла, чтобы подвезти сына к гимнастическому барьеру. Однако Дункан не хотел его помощи. Он быстро заработал колесами и поехал вперед, лишь изредка оглядываясь на отца. Дэггет сам соорудил этот барьерчик для гимнастических упражнений, сколотил из старой трубы и еще пары каких-то деталей. Дункан остановился, взялся руками за барьер и попытался подтянуться на руках.

Дэггет подбежал помочь сыну.

— Я сам! — сказал мальчик. Однако у него ничего не получилось. Он старался изо всех сил, но руки дрожали. Пытался подтянуться, но смог лишь едва приподнять свое слабое тело. Он тянулся и тянулся, лицо побагровело, он яростно мотал головой, не давая отцу приблизиться.

— Я сам, сам.

Но ничего не получалось. Так и не сумев подтянуться, Дункан обмяк в своем кресле.

Он так отчаянно мечтал попасть в лагерь, где будут проводиться катания на каноэ для инвалидов! Организация РКП («Развлечения для калек и инвалидов») должна была это финансировать. Однако основное условие приема — независимо от возраста — заключалось в том, что верхняя часть туловища должна быть достаточно хорошо натренирована. Даже для низшей ступени, которая давала право катания на каноэ в выходные дни, это означало пять подтягиваний без посторонней помощи. Дункан пока осилил всего три. Правда, у них оставалось еще три недели. Чего бы только не отдал Дэггет, чтобы сын попал в этот лагерь!

— А что там, в Сиэтле? — спросил Дункан.

— Труп. Они там нашли труп.

— Что-то я не пойму. Ты ведь гоняешься за террористом.

— Все правильно. Но труп нашли там, где проводят испытания самолетов, а этот террорист, он ведь взрывает именно самолеты.

— Думаешь, это как-то связано?

— Очень может быть. И знаешь, если бы я не был уверен, что это сверхважно для расследования, я бы ни за что не полетел туда.

— Да, я это знаю.

— Это в самом деле важно, Дункан.

— Да-да, я тебе верю.

Он снова потянулся к перилам.

— Ну дай я тебе помогу, — сказал Дэггет и обхватил сына сзади своими сильными руками. Однако внутри у него все сжалось от боли: он понимал, что оказывает сыну медвежью услугу, помощь только расслабляет его. Дункан поднял голову и подтянулся. — Еще давай! — нарочито бодро произнес Дэггет.

Они проделывали все это вместе уже в течение нескольких недель. Прогресса почти никакого. А для Дэггета было настоящим мучением наблюдать за безжизненными ногами сына. Вон… болтаются, как у тряпичной куклы. Правда, с тех пор Дункан уже набрал вес. Руки, конечно, надо еще развивать. Теперь, после настоятельных просьб отца, Дункан начал понемногу упражняться с гантелями. Сегодня Дэггету даже показалось, что силы у парня немного прибавилось, и он не замедлил сказать ему об этом.

— Давай еще, — попросил Дункан.

Вместе они подтянулись пять раз, и Дэггет опустил сына в коляску.

— Чтобы добиться, надо стараться, — сказал Дэггет, цитируя своего отца; тот не уставал это повторять на протяжении многих лет. Надо, чтобы и у Дункана эти слова засели в голове. Многое ведь идет от головы, даже в физических упражнениях.