Мекки взял последний аккорд, который долго еще летал под сводами зала. Никто не пошевелился, не вздохнул.

— Уап! — рявкнул Мекки. — Твистанем-ка на манер пятидесятых!

И он врубил такую оглушительную музыку, что у Сандры уши заложило. Народ ринулся на площадку. Сандра вцепилась в стул, чтобы ее не смели страждущие «твистануть».

Из круговерти танцующих вынырнула высокая фигура, туго затянутая во что-то кислотное, желто-зеленое, вот-вот переломится в талии. На гладко выбритой голове около уха извивалась вытатуированная черная змейка.

— Снуки! — ахнула Сандра. — Убила, наповал.

Снуки была манекенщицей, любимицей авангардных модельеров вроде Теда Димаджо. Экстравагантная, неутомимая экспериментаторша, она воплощала собой сумасбродный дух девяностых. Рэйв-культура, кислота и Снуки удачно нашли друг друга.

Снуки присела за столик и скосила на Сандру подведенный до самых висков желтым и оттого кажущийся клоунским глаз.

— Привет, птенчики! Как вам мой новый имидж?

— Отпад! — простонал Бад. — Удар ниже пояса.

— Я не нарочно метила в это место, Бад, — кокетливо пропела Снуки. — Оно тебе еще пригодится. Или ты безнадежен?

— Проверим?

— В другой раз. Где ты выкопала этот костюмчик, Финч? Не иначе в бабушкином сундуке. Там еще много осталось?

— На мой век хватит.

— Эй! — Снуки просигналила официантке. — «Отвертку» мне! И пожелтее! Пью только то, что подходит по цвету, — пояснила она Сандре. — И не вздумай мне железяку приносить!

— О чем речь? — осведомился Бад.

— Мекки сострил в прошлый раз. Заказываю «Отвертку», а мне на подносе суют штуковину эту железную. Народ рыдал.

— Девочки, я вас оставлю на минутку, — сказал Бад, вставая.

— Иди, не соскучимся. — Снуки отпустила его королевским жестом. — Но не возникай, если место будет уже занято.

Сандру давно не коробила подобная манера изъясняться. Привыкла. Кроме того, забористые словечки в исполнении Снуки звучали естественно и совсем не вульгарно. А может быть, сама она была так виртуозно вульгарна, что вульгарность ее воспринималась как стиль. Имидж, иначе говоря. Сандра так выражаться не умела и не пыталась научиться.

Снуки занялась «Отверткой» — коктейлем из водки с апельсиновым соком. Соломинка так и норовила выскользнуть из немыслимо длинных ногтей, выкрашенных золотым лаком. Вскоре поединок наскучил Снуки, и, вытащив соломинку, она отхлебнула прямо из бокала.

— Классный у тебя визажист, — сказала Сандра, рассматривая ее боевую раскраску. — И загар прямо как настоящий.

— А он и есть настоящий.

Снуки почему-то понизила голос. По ее заблестевшим глазам Сандра поняла, что сейчас услышит рассказ об очередном приключении, до которых Снуки была большая охотница.

— Белая вилла в окрестностях Реджо-ди-Калабриа. Пальмы, магнолии и…

— Итальянский граф с волнистыми волосами и маслинами вместо глаз?

— Граф, это точно, но родной, английский. Рост шесть с лишним футов, ни унции лишнего веса, грация леопарда.

— Как патриотично!

— Будешь насмехаться, ни слова больше не скажу!

Но этого Сандра как раз опасалась меньше всего.