- Я - не рецидивист. Я просто выиграл.

- Проверить, - решил Леша.

- Отец, отец, а обыскать все равно надо, прокомментировал Лешино требование Роман. Проверили. Сошлось. Яша тщательно отсчитывал полкона. Новую партию начать не успели: объявился Константин. И не один. В левой руке у него была сумка, а правой он крепко держал за локоток сияющую Софью.

- Я вам дамочку доставил! - похвастался Константин.

- Твоя рама чуть меня не прикончила. И не доставил бы, - укорила его Софья.

- Но доставил! - возликовал Алик. - Софа, с твоими формами никакая рама не страшна!

- Ты по-прежнему шутишь пошло, - жеманно осадила его Софья и увидела Романа. Сказала галантерейно: - А я с этим товарищем не знакома.

- Протянула Роману руку лодочкой. Роман протянул свою.

- Софка! - заорал осененный Алик. - Жених! Вот такой жених! Интеллигентный, молодой и с армянским темпераментом!

- Алик ужасно бестактен, - сообщила Роману Софья. - А вы кем работаете?

- Помощником Александра. Милиционером, - проинформировал ее Роман. Но Алик не дал ему уйти от матримониальных устремлений Софьи:

- Софка, у него отец - знаменитый профессор. У него квартира четырехкомнатная!

- Зачем ты мне это говоришь?

- Не теряйся. Он - армянин. А у тебя - бюст, у тебя - задница!

- Дурак, - обиделась было Софья, но по-настоящему обидеться не успела: вошла Роза и приказала:

- Все со стола. Накрывать буду.

Роскошно поджаренная картошка на громадной сковороде. Квашеная капуста под лучком и с подсолнечным маслом в миске. Соленые огурцы прямо в банке с рассолом. Открыли килечку, порезали колбасу и приступили. Прошли первый этап, и Яша спросил:

- Александр, ты Тимирязевского злодея словил?

- Словили. Нам вон Алик помог, - нехорошо улыбнувшись ответил Александр.

- Он шутит, Яша, - осторожно сказал Алик.

- Я не шучу. Правда помог. Только вот дальше помогать не хочет.

- Не надо об этом, Саня, - попросил Алик.

- Надо, Алик, надо. Ты вон Колхознику позвонки разобрал, челюсть в кашу превратил. А он в младенчестве ротиком пузыри пускал, на колеблющихся ножках к мамкиному подолу мчался. Что ж ты его не пожалел?

- Саня, прости меня, пожалуйста, но я не могу.

- Гуманист! - Ты - не гуманист, ты чистоплюй.

Все, кроме Романа, ни хрена не понимали, хлопали глазами.

- Саня, - предостерегающе потребовал Роман.

- Что - Саня? Что - Саня?

- Ничего, Саня, - ответил Роман. - Переживем.

- Извините меня, ребята, - еще раз покаялся Алик.

- Э-э, да что с тобой разговаривать, - Александр махнул рукой. Яша, оценив накалившуюся обстановку, глянул на Софью и отдал распоряжение:

- Сонька, пой!

Софа сходила в соседнюю комнату, принесла гитару с фиолетовым бантом, уселась, кинула ногу на ногу, показав кругленькую коленку, пристроила инструмент между ногами и титьками, запела. Софа за богатого интеллигента замуж хотела, Софа изысканного Вертинского пела:

- В бананово-лимонном Сингапуре,

Где плачет и смеется океан,

Вы брови темно-синие нахмуря...

Константин пробрался к Александру, положил руку на плечо.

- Не злись на Альку, начальник.

- Я не на него, я на себя злюсь.

- Не ври, Санечка, - встрял в разговор Алик и улыбнулся.

- Обалдуй, - без сердца уже сказал Александр. Софа пела. Сильно дефонируя, но с неподдельной страстью. Уже больно жизнь, про которую она пела, была хороша.

Во время второго этапа прибежала младшенькая Элеонора, от подружки прибежала, поклевала малость со всеми и пошла спать. Объявился, наконец, и Мишка. Со свиданья, надо полагать: в Лешкином пиджаке и галстуке. Этому налили соответственно небольшим его годам.