— Этой ночью мои солдаты не смогут идти, — ответил один из легатов.

Остальные поддержали его невнятными репликами.

Лонгин, ничуть не удивленный, взглянул на Комициана.

— Как насчет Армении? — спросил командир шестого легиона.

— Легат прав, командир, — дрожащим голосом произнес Копоний. — Лучше отступить к горам. Там много рек и местность сильно пересеченная. Парфянская конница там воевать не сможет.

— Горы? — Красс обвел помещение затравленным взглядом. — Где Публий?

Никто не ответил.

— Он покинул нас, — произнес наконец Лонгин. — Удалился в Элизиум.

— Он умер?

Лонгин кивнул.

Красс затрясся от рыданий и уронил голову на руки. Окружающих он совершенно не замечал.

Решительно настроенному легату все стало совершенно ясно.

— Красс, с твоего позволения я намерен увести армию туда, где она окажется в безопасности. Этой же ночью.

Красс дернулся на своем табурете и уставился в пол.

Лонгин повысил голос:

— Нам необходимо отступить под покровом ночи.

И снова ответа не последовало. От Красса, спасителя Рима, осталась лишь телесная оболочка.

Лонгин оглядел остальных.

— Можете оставаться с ним, — презрительно сказал он, — или идти со мной. Восьмой легион через час выступает к Евфрату.

Офицеры снова взволнованно и невнятно заговорили между собой. Лонгин ждал, нетерпеливо постукивая пальцами по рукояти меча.

— Легат, у нас есть один местный, который много раз помогал нам, — вновь заговорил префект, польщенный тем, что оказался в центре внимания.

Лонгин недовольно вскинул брови:

— С тех пор как мы заняли Карры, Андромах не раз проявил себя с самой лучшей стороны. Благодаря его сведениям нам удалось отразить немало нападений парфян.

— Позволь предположить, — полным яда голосом перебил его Лонгин. — Это твой Андромах пообещал вывести нас в безопасные места?

— Да, легат, так он говорит.

— Где-то я совсем недавно слышал точно такие же слова…

Копоний был настроен очень решительно.

— Насколько я знаю, до гор всего пять-шесть часов ходу.

— Клянусь Юпитером, что-то не верится, — еще язвительнее ответил Лонгин.

Но легаты уже начали возбужденно перешептываться.

Даже Красс поднял голову.

— Я знаю путь к реке! — Лонгин стукнул кулаком по ладони. — Эти дети грязных шлюх — все до единого предатели. Или вы уже забыли Ариамна?

Все снова испуганно стихли.

— Публий… — нарушил тишину Красс. — Где Публий?

Офицеры потерянно молчали.

Комициан первым набрался смелости и заговорил.

— Мне представляется, что Армения для нас лучше, — нерешительно произнес он. — Дорога к реке проходит по совершенно плоской равнине.

— По моим сведениям, до гор идти самое меньшее целый день. А до Евфрата мы доберемся за ночь, — настаивал Лонгин. — Кто со мной?

Все, как один, вновь отвели взгляды.

Ветеран больше не мог выносить этой бесхребетности.

— Болваны! Вас всех перебьют! — воскликнул он и вышел так быстро, что его алый плащ взметнулся, словно на ветру.

Снова воцарилось непродолжительное напряженное молчание, а потом оставшиеся принялись расспрашивать Колония насчет предлагаемого им пути к спасению.