Болезненный удар встряхнул ее и вернул к реальности. Энн присмотрелась и обнаружила, что видит знакомые дома на ближайшей к ней стороне Лесной улицы. Для полной уверенности она обернулась: за редкими деревьями леса Баннерс маячили привычные строения. От Мордиона не осталось и следа.

– Ну что ж, значит, дело сделано, – сказала себе Энн.

В ту же секунду колени у нее подкосились.

Трава почти никогда не росла на вытоптанной земле под деревьями, но, пока Энн болела, весна и здесь вступила в свои права. Обочины тропинок радостно зазеленели. В кронах деревьев кричали птицы, и запах был чудесный – и прохладный, и земляной, и далекий, и сладкий, словно с медовым привкусом. Терновник у ручья пытался цвести: безлистные кустики покрылись мелкими белыми цветами. Тропинка петляла, то и дело ныряя в заросли, – Энн тоже волей-неволей приходилось петлять, продираться сквозь колючки и руками закрывать лицо. Вскоре тропинка окончательно углубилась в терновник, но девочка опустилась на корточки и разглядела проход между корнями.

И она поползла.

Волосы цеплялись за колючие ветки. Уже не раз слышался треск порванной куртки, но девочке казалось, что возвращаться глупо – на обратном пути от терновника все равно никуда не денешься. Впереди виднелись проблески света, заросли заканчивались. Энн настойчиво ползла туда.

Наконец она пробилась к неверному молочному свечению, слегка затуманенному зеленью. Через мгновение девочка поняла: этот свет – вода. Вода простиралась перед ее взором на много миль, покрытая гладкой серо-белой рябью, исчезавшей в тумане. Темные деревья у воды склонялись к своим зыбким копиям, а росшая поодаль желто-зеленая ива добавляла в палитру озера оттенок лайма.

Девочка оторвала взгляд от туманной дали и посмотрела на нежную рябь воды у своих ног. В темном отражении Энн плавала опавшая листва, черная, точно чайные листья. Она стояла на коленях посреди густого ковра фиалок – нежно-голубых, белых и фиолетовых, – растущих повсюду в огромном изобилии. От их аромата у Энн закружилась голова.

– Невероятно, – отчетливо произнесла она. – Я не помню озера.

– Я тоже, – откликнулся Чел, опускаясь на колени под ивой. – Оно новое.

Его спортивный костюм мальчика настолько совпадал по цвету с морем фиалок, что сначала Энн вообще не заметила мальчика. В первое мгновение она даже не поняла, кто он. Но его лохматые каштановые волосы, худое лицо и выпирающие скулы показались ей знакомыми. Несомненно, это Чел. Сейчас ему около десяти.

– Откуда эта рябь? – спросил Чел. – Ветра же нет.

«Как ему не надоест задавать вопросы?» – подумала Энн, всматриваясь в молочную водную поверхность. Озеро казалось необозримым. Вдалеке она заметила небольшую белую воронку.

– Смотри. Вон там из глубины пробивается источник.

– Где? А, теперь вижу, – кивнул Чел.

Пока мальчик и девочка разглядывали источник, туман незаметно рассеялся. На какую-то секунду перед их взором возник молочно-серый силуэт замка, стоящего на далеком берегу. Крыша с крутыми скатами, остроконечные башенки и квадратные зубцы бойниц вздымались рядом с изящным закругленным силуэтом главной башни. Белесые флаги лениво развевались на башне и крышах. Но тут все снова окутал туман.

– Что это было? – спросил Чел.

– Замок, – ответила Энн, – где живет король со своими рыцарями и дамами. Дамы носят красивые платья. Рыцари ездят верхом в доспехах, пускаются на поиски приключений и сражаются.