На всякий случай я снова полистала страницы. «Собираясь в библиотеку, помни: ты пришла не за книгой! Встретив мужчину, идущего по коридору или вестибюлю, ты можешь обратиться к нему с вопросом: „Вы не подскажете, где здесь туалетная комната?“ Получив ответ, надо рассмеяться и добавить: „Вы всегда такой обворожительный?“»

Сами понимаете, я тут же достала кошелек.

На следующий день мы с Настей снова отправились в фитнес-центр. Я полагала, что вряд ли встречу там Анну Сергеевну. Даже если она будет заниматься одновременно со мной, на сей раз Денис не даст ей повода покинуть вип-зону. Но я ошиблась. Едва мы появились в тренажерном зале, я увидела свою несостоявшуюся работодательницу, машущую мне рукой. Я автоматически подошла, и она завлекла меня в какую-то дверь, моментально захлопнув ее за нашими спинами.

— Екатерина Игоревна, — быстро произнесла Анна Сергеевна, — я вчера была неправа. Я выяснила — ваша подруга купила абонемент в фитнес-центр еще до того, как мы с вами познакомились. Ей только на днях сообщили про гостевую визу, и она сразу вас пригласила. Вы действительно за мной не следили.

Меня немного насмешило, что собеседница считает своим долгом подробно разъяснить, почему мне поверила. Очевидно, просто взять и поверить свыше ее сил. В любом случае, мне симпатичен человек, способный признать свою ошибку, так что я не мешкая ответила:

— Хорошо. Ничего страшного.

— Простите меня за вчерашнее, — дрогнувшим голосом продолжила собеседница. — У меня нервы на пределе, потому и раскричалась. И потом, у нас не обращают на такие вещи внимания, а мат — просто производственная необходимость. Как еще показать подчиненным, что пора, наконец, браться за дело? — Она неловко улыбнулась. — Только увидев вчера выражение вашего лица, я поняла, как сильно я изменилась за последние годы. Поверьте, и меня когда-то коробило любое грубое слово. Впрочем, уже давно никто не рискует мне их говорить…

Я смотрела во все глаза. Это была словно другая женщина, не та, с которой я общалась раньше. Причем она казалась совершенно искренней… вот уж, богатые тоже плачут. Однако в пользу Анны Сергеевны скажу, что она вряд ли позволила бы себе заплакать при посторонних. Что ни говори, а характер у нее был. Мне, наконец, стало понятно, зачем ей пресловутая книга. Достигнув высот, о которых мечтала, известная телеведущая обнаружила, что даром в этой жизни не дается ничего. Ей пришлось пожертвовать многим из того, что она ценила… да что там, скорее вообще сменить систему ценностей. Но в самой глубине души остался след романтической девочки, которая считала, что главное в жизни — быть тонко чувствующей, умной и доброй. В реальности это, увы, непрактично, так хотя бы в романе…

— Мне надо с вами посоветоваться, — прервала мои размышления Анна Сергеевна. — Нет, не сейчас. Сейчас наверняка кто-нибудь отслеживает длительность нашей встречи. Приходите вечером, часов в девять. Сможете?

— Ну, — замялась я, — у меня есть планы на вечер…

— Это вопрос жизни и смерти. Я не шучу — это правда вопрос жизни и смерти, моей, понимаете? — горячо пояснила телеведущая. — Я должна кому-нибудь довериться, а в моем окружении нет лузеров, все успешные, и за хороший куш меня наверняка продадут. Вся надежда на вас. Помогите мне!

Конечно, я не восприняла заявление о жизни и смерти всерьез, скорее как фигуру речи. Однако то, что собеседница прямо в лицо назвала меня неудачницей, причем явно во мне нуждаясь и не желая оскорбить, указывало, что она вне себя. Я не из тех, кто способен всерьез огорчаться по поводу тяжелой судьбины гламурных персонажей (так и хочется дать им радикальный совет — поживите пару месяцев на зарплату доцента, и ваши проблемы покажутся мелочью), но в данном конкретном случае мне стало собеседницу жаль.