— Снимок нашей Милли, — сказала стоявшая в дверях миссис Барлоу.

— Он теперь у вас? — спросил я.

— Нет, — ответила она. — Видно, он его забрал. По тону, каким она произнесла это «он», было

ясно: женщина имеет в виду Стива Митчелла. Но зачем ему понадобилось забирать снимок? Возможно, полиция нашла фотографию в доме Митчелла, хотя даже самые глупые убийцы не стали бы забирать с собой такую улику с места преступления. С другой стороны, известны случаи, когда маньяки хранили их дома в качестве сувенира или трофея.

— Это был портрет? — спросил я миссис Барлоу.

— Нет, — ответила она. — Ее сняли на работе, в ветеринарной больнице. Рядом с лошадью. И снимок этот все время был у нее, пока Хеймиш не… — Она так и не закончила. Слезы полились из глаз.

— Мне страшно жаль, миссис Барлоу, — сказал я. Мне довелось испытать потерю самого близкого человека, и я понимал ее чувства. Страшную смесь отчаяния и неизбывного горя.

— Спасибо, — пробормотала она. Достала из рукава платья белый платочек, принялась вытирать слезы. Должно быть, немало слез пролила эта женщина, оплакивая своих умерших детей.

— Очевидно, то была очень важная и дорогая сердцу фотография, раз ее поместили в серебряную рамку, — заметил я. — Вы случайно не помните, с какой лошадью сфотографировалась Милли? — И я вопросительно взглянул на миссис Барлоу.

— Боюсь, что нет, — ответила она. — Мы почти не встречались с детьми, с тех пор как они переехали в Англию. — Она произнесла это так, точно Англия находилась на другом конце света от Глазго. — Но помню, что видела этот снимок у нее в комнате, уже после того, как она умерла. И тогда Хеймиш сказал, что хочет забрать его. Ну, чтоб смотреть и вспоминать сестру.

— А где она жила? — спросил я.

— Что? Когда не жила с тем человеком? — неожиданно в голосе ее прорезался гнев. Впрочем, она быстро взяла себя в руки. — У нее была квартира при ветклинике. Она делила ее с другим врачом.

— Вы знаете, с кем?

— Простите, но имени ее не припомню, — ответила она.

— Но вы уверены, что то была женщина-ветеринар?

— О, да, наверное, — сказала она. — По крайней мере, я всегда думала, что соседкой ее была женщина. Она ни за что не стала бы селиться с мужчиной. Кто угодно, только не моя Милли. — Однако ее Милли делила постель со Стивом Митчеллом.

Детектив-констебль Хиллер слышал большую часть нашего с миссис Барлоу разговора, но, судя по всему, интересовал он его мало. Полицейский то и дело поглядывал на наручные часы.

— Ну, вы посмотрели все, что хотели? — спросил он. — Мне пора ехать, и я должен запереть дом.

Брюс повел чету Барлоу в холл, к выходу, я же быстро поднялся наверх и заглянул в спальни и ванные комнаты. И ничего любопытного или неожиданного там не обнаружил. Ни малейших признаков долговременного присутствия женщины в доме, никаких там тампонов в шкафчиках, никаких трусиков в сушилке. В целом тут вообще было не на что смотреть. Хеймиш Барлоу был опрятным мужниной с целым гардеробом очень неплохой дизайнерской одежды. А в двух шкафчиках на лестничной площадке хранились памятные для него вещицы, связанные со скачками, — стопки программок, подборки «Рейсинг пост», а также многочисленные книги и журналы о лошадях. Но никаких скелетов в этих шкафах мне обнаружить не удалось. И никаких снимков, в рамочках и без, тут тоже не наблюдалось. Словом, ничего такого, что показалось бы мне необычным или ненормальным.