– Чего сказать ему хочешь? – сдерживая смех, спросила я.

– Пусть ребенка забирает, иначе я его… – она задумалась. – В канаву выкину. Точно. В лес заведу и выкину в канаву.

Мальчонка попытался что то возразить, но передумал. Опять увлекся кулаком, который почти полностью помещался во рту.

– Ты меня слышишь?

– Слышу. Хочешь сказать, что это его ребенок? – спросила я, разглядывая малыша.

– Его, – голос ее на минуту дрогнул.

– Может вечером придешь? Тогда и разберетесь кто кому приходится, – предложила я.

– Ага, не дождешься. Он возьмет и свалит. Как в тот раз. Так что не думай, я не дура какая нибудь, не наивная. Если не впустишь, то всем соседям расскажу какой он судак на букву М.

– Ладно, заходи, – сдалась я. Меня не пугали ее угрозы. Кому она там чего рассказывать решила. Вере? Это смешно. Соседки сверху? Так та была уверена, что Данко наркоман, а у нас настоящий притон. Было жалко мальчишку. На улице плохая погода. Того и гляди, должен был пойти дождь. На нем же была тонкая курточка.

– Ты ему позвони. Я не буду целый день ждать, – предупредила она.

– Позвоню. Ты куртку бы сняла.

– Мне и так хорошо, – огрызнулась женщина.

– Тогда с мальчонки сними. У нас тепло в квартире.

– Тебе надо, ты и снимай.

– Сколько ему? – спросила я, разглядывая малыша, который смотрел на меня колдовскими глазами. Один глаз у него был ярко голубым, а другой темно зеленым. Светлые волосы, довольно длинные для мальчишки. Черты лица же больше были мамины.

– Год и два месяца, – ответила женщина. На миг улыбнулась. – Ванькой звать.

– Значит Ваня, – я улыбнулась малышу, повесила куртку на стул. Одежда потрепанная, но чистая. – А тебя как?

– Наташа. Быстрова. Так и скажи ему. Данко поймет, – она устало закрыла глаза. – И скажи, что до вечера я тут сидеть не буду.

Почему то мне казалось, что это не ребенок Данко. Может мне казалось, что он не стал бы бросать девушку одну? Или она не хотела ему говорить, что у них ребенок, а теперь перестала справляться? Расспрашивать Наташу я не стала. Это не мое дело. Пусть Данко сам со своим прошлым разбирается.

– Данко, тут к тебе Наташа Быстрова пришла с твоим ребенком.

– Моим? Бред, – тут же ответил он.

– Допустим. Только мне то чего делать?

– Дай ей трубку, – попросил он. Они разговаривали пару минут. Наташа начала кричать, что если он не заберет ребенка, то она от Вани избавиться, а грех на душу Данко падет. Она обещала, что все сделает, чтоб ребенок не попал в детский дом. Почему это должно было случиться, я не поняла.

– Так что делать? – спросила я, когда она вернула мне трубку.

– Жди меня. Скоро буду, – ответил Данко. Ждать. Ничего, можно и подождать. Малыш заплакал. Наташа даже глаза не открыла.

– Ребенок плачет, – сказала я.

– Есть хочет. По времени уже пора, – ответила она. – Хочешь чтоб он замолчал, то накорми. Или так и будет орать. Хотя, иногда замолкает и голодный.

– Ты его не кормишь?

– Иногда. Он все ест.

– Почему?

– Почему все ест? Или почему не кормлю? – она посмотрела на меня. В глазах была пустота и усталость.

– Второе.

– Если нет еды, то и кормить нечем, – спокойно ответила она.

– У меня суп есть. Будешь?

– Его корми. Меня не надо, – ответила Наташа и закрыла глаза.

Мальчишка ел охотно, словно его давно не кормили. Голодный. То и дело смотрел на маму и на меня. Сколько лет прошло, когда я так в последний раз кормила сына? Давно это было.