Некоторое время он сидел, уставясь на приборную панель и озадаченно хмурясь.

– Вообще говоря, – медленно произнес он, – я обнаружил, что, по-твоему, всякому предумышленному убийству соответствует один из трех мотивов: корысть, страх или месть. Рассмотрим, к примеру, первый. Может ли корысть быть мотивом для убийства полковника Гейлорда? Ты говоришь, что тело не было ограблено?

– Нет, мы нашли в карманах золотые часы и значительную сумму денег.

– Вот видишь, если бы мотивом была корысть, то она бы не привела к прямой выгоде. Это отвергает возможность того, что убийцей был неизвестный вор, который просто воспользовался случаем. Если в качестве мотива мы представим корысть, тогда преступление должен был бы совершить человек, который выгадал бы от смерти полковника в более отдаленном будущем. Может тебе известно, не задолжал ли ему кто-нибудь денег?

– Об этом нет ни одной записи, а в делах он был аккуратен. Не думаю, что он одолжил бы деньги, не сделав об этом ни одной пометки. Он держал несколько закладных, но они, конечно, перейдут к его наследникам.

– Я понял, что его единственным наследником является Рэднор.

– По сути, так и есть. Существует несколько второстепенных актов завещания в пользу слуг и нескольких старых друзей.

– Слуги знали, что им должно было перепасть от наследства?

– Нет, не думаю.

– А этот Моисей-Кошачий-Глаз, он получал долю?

– Да, больше всех остальных.

– Похоже, что полковник Гейлорд, по меньшей мере, доверял ему. А как насчет второго сына? Он знал, что его собирались лишить наследства?

– По-моему, когда их пути разошлись, полковник не стал этого скрывать.

Терри покачал головой и нахмурился.

– Это дело с лишением наследства дурно пахнет. Я этого не люблю и никогда не приму. Оно вызывает больше неприязни, нежели все, с чем я имел дело. Тем не менее Джефф, видимо, доказал свое алиби, так что исключим его на время.

– Рэд всегда симпатизировал Джеффу, – заметил я.

– В таком случае, – продолжал Терри, – если слуги не знали о содержании завещания и мы располагаем всей информацией, то Рэднор – единственный, кто, возможно, осознанно выгадывает от смерти полковника. Давай рассмотрим вскользь мотив страха. Не знаешь ли ты кого-нибудь, кто имел причину бояться полковника? Не притеснял ли он кого? Нет ли дискредитирующих доказательств против кого-либо из принадлежавших ему людей? Не шантажировал ли он кого-либо?

– Мне об этом не известно, – промолвил я с легкой улыбкой.

– Верится с трудом, – пошутил Терри, – но как знать, что может открыться после смерти уважаемого человека. А теперь перейдем к мести. Вокруг человека с таким характером, как у полковника Гейлорда, вероятно существовало множество людей, желавших ему «удружить». Похоже, он был вспыльчивым старичком. Вполне возможно, что среди соседей у него имелись враги.

– Нет, насколько я смог выяснить, он был весьма популярной личностью в округе. Его смерть вызвала огромное негодование. Когда впервые узнали, что в преступлении обвиняется Рэд, даже поговаривали о том, чтобы устроить над ним самосуд.

– Итак… слуги, по всей видимости, обожали его, все как один?

– Известие о его гибели повергло старых семейных слуг в страшное горе.