И, не договорив, Женька схватился за голову. Тут к классу подошла математичка Светлана Сергеевна.

— Вы почему не заходите? — посмотрела она на ребят. — Ну-ка, быстро по местам.

Друзья повиновались. Светлана Сергеевна ревниво оберегала каждую минуту своих уроков.

Едва раздался звонок на перемену, Компания с Большой Спасской собралась возле своего любимого подоконника на лестничной площадке.

— Вот вы, наверное, просто алгеброй занимались, а я, между прочим, весь урок думал, — глядя на Школьникову, с важностью произнес Пашков.

— О чем ты думал? — подался к нему поближе Женька. — О шубе?

— Не о шубе, а о тебе, — тоном спасителя человечества заявил Лешка. — И, между прочим, есть выход.

— Какой? — блеснула надежда в глазах у Женьки.

— Будем срывать урок, — деловито принялся объяснять Пашков.

— Спасибо тебе большое, — нараспев проговорила Катя.

— Сорвешь урок, Роман нас потом всем классом заставит «Обломова» пересдавать, — проворчал Темыч.

— Это если я просто сорву, как может каждый дурак, — победоносно продолжал Лешка. — Нет, я придумал штуку похитрее.

— Ясненько-ясненько, — не прониклась доверием Катя. — Лешенька просто взорвет всю школу. Вместе с нами, с Романом и другими учителями. Тогда действительно некому будет про «Обломова» писать.

— Да погоди ты, — нетерпеливо перебил Пашков. — Лучше послушайте. А то сейчас перемена кончится. Мы с братаном Сашком несколько дней назад смешали одну хорошую штуку.

— Ну! Так я и знала, — не унималась Катя. — Если с Сашком, значит, взорвется не только школа, но и вся улица. И твой, Олег, дом, между прочим, тоже.

Все, кроме Лешки, засмеялись.

— Не хотите, не буду, — обиделся Лешка. — Я, в общем-то, не для себя стараюсь. Что мне, больше всех надо? И «Обломова» я, в отличие от некоторых, читал. Уж как-нибудь накарябаю сочинение. А расчет, между прочим, совершенно точный. И состав наполовину фирменный!

— У тебя, Лешка, вечно наполовину, — буркнул Темыч. — Из-за этого все вокруг и страдают.

Ребята снова засмеялись. Лешкину изобретательную голову переполняли хоть и заманчивые, но очень рискованные замыслы. Перед их осуществлением Пашков производил очень точные расчеты, благодаря которым все должно было пройти идеально гладко. Однако неумолимая жизнь часто вносила свои неожиданные поправки, и в результате от смелых Лешкиных экспериментов страдали учителя и ученики родной две тысячи первой школы, жители дома на Садовой Спасской, имевшие несчастье оказаться соседями Пашковых, а порой и ни в чем не повинные прохожие. В особенности опасным для окружающих становился Лешка, когда объединял усилия с младшим братом-погодкой Сашком. Отец этих славных ребят, известный нейрохирург Пашков-старший, добрую половину заработков тратил на возмещение убытков людям и организациям, пострадавшим от бурной деятельности сыновей.

К числу наиболее известных подвигов Лешки Пашкова относились испорченная теплотрасса, ремонт которой потребовал многочасовых титанич