— Чиркните спичкой, прошу, мистер Деланд. Вон там есть лампа.

Клик, посмотрев туда, куда она показала, заметил лампу на столе неподалеку и зажег ее. Даже в полумраке с одной лампой он увидел, какое вокруг все ветхое и потертое. Единственный красивый предмет находился в центре маленького столика — портрет девочки, которой он помог вернуться в родной дом. Клик машинально повернулся к своей спутнице, словно для того, чтобы сравнить портрет и оригинал, и увидел, что леди Маргарет сбросила пальто и шляпу и опустилась в старое кожаное кресло. Ее голубые глаза жалобно глядели на Клика.

— Хорошо, — сказал он с быстрой улыбкой. — Вы пока отдохните здесь, леди Маргарет, а я осмотрю дом и выясню, куда подевались слуги. Ваша тетя, наверное, уехала, чтобы встретить вас. Я скоро вернусь, а пока зажгу для вас другую лампу, чтобы вам не сидеть в потемках. Ну вот, так будет лучше. Не бойтесь, леди Маргарет, я скоро вернусь.

Слегка ободряюще кивнув, он исчез за дверью и углубился в лабиринт переходов, где все стены были обшиты дубовыми панелями, а полы покрыты таким слоем пыли, будто здесь никто не подметал месяцами.

Клик переходил из комнаты в комнату, и каждая следующая была еще более заброшенной, темной и пустой, чем предыдущая. И над всем этим запустением висел не поддающийся определению ужас, заставлявший Клика, несмотря на всю его храбрость, желать, чтобы с ним сейчас был его верный оруженосец Доллопс или друг и союзник, суперинтендант полиции Нэком.

Последняя комната в конце коридора оказалась бальным залом с низким потолком, с пыльным полом, с углами, густо заплетенными паутиной. У дальней стены в углу стояло старинное кресло, весь отполированный воском паркетный пол был на виду. Но не это поразило Клика. Его поразил вид дальнего угла — и он резко остановился и втянул в себя воздух, а фонарь в его крепкой руке задрожал, как будто у него на миг ослабели пальцы.

Потому что у кресла безжизненной кучей тряпья лежало тело женщины! Лампа Клика отбросила круг света на ее запрокинутое лицо, и он снова втянул воздух сквозь сжатые зубы: черты лица мертвой были искажены и ужасны, и смерть оставила на них ни с чем не сравнимый след.

На мгновение Клик заколебался, вернувшись мыслями к выстрелу, который недавно слышал. Потом снова вгляделся в бедное скорченное существо с пустыми невидящими глазами и широко раскрытым в гримасе ртом. Так вот кого настигла выпущенная из револьвера пуля!

Он быстро подошел к телу и увидел, что убитая — старая женщина лет семидесяти, явно до последнего цеплявшаяся за иллюзию юности, потому что щеки ее были густо нарумянены, волосы выкрашены в ярко-золотистый цвет, а богатое шелковое платье было самого что ни на есть модного фасона. Заметив блеск колец на пальцах и бесценное кружево на запястьях, Клик начал кое-что понимать — в том числе причину, по которой вернувшуюся в Англию леди Маргарет никто не встретил на станции.

Потому что, без сомнения, перед ним лежала благородная мисс Чейни. Кто ее убил и почему? Ограбление отпадало: ее руки украшали драгоценности ценой в многие сотни фунтов — браслеты, кольца. Месть? За что? И чья месть?

Клик молча глядел на тело, взявшись большим и указательным пальцами за подбородок и нахмурив брови.

Да, загадка.

Некоторое время он стоял неподвижно, как статуя, потом прыгнул к окну, на котором не было занавесок, посмотрел на землю внизу и застыл, прислушиваясь. Его внимание привлек легкий звук, как будто надломилась тонкая веточка. То, что он увидел, заставило его сердце бешено забиться. На мгновение в непроницаемой пелене тумана появилась брешь, и лунный луч лег на тенистую лужайку, как дорожка. А по этой дорожке двигалась женщина в белом облегающем платье и с белым тюрбаном на голове.

Женщина — одна, в такое время! Это было настолько пугающим и странным, что у Клика голова пошла кругом.