Кэндис вытаскивала одно за другим платья, блузки, юбки, брюки — любимые, те, что ей нравились, те, что просто неплохо было надеть по случаю, те, которые так ни разу и не надела... Наряды из первой и второй категорий сразу отправлялись на пол и вскоре образовали неприятного вида ворох. Да, многие модницы были бы счастливы запустить в него руки. Но только не Кэндис. Увольте. Хватит с нее тряпок в пастельных тонах.

— Черт подери, — пробормотала Кэндис, обозревая этот хаос из дизайнерских шедевров. — Мне нечего надеть. Вот уж не думала, что доживу до этого дня.

Она рассмеялась коротким, дерзким смехом.

Тщательная инспекция показала, что в ее гардеробе останется примерно четверть вещей — в основном тех, что она никогда раньше не надевала. По единственной причине: не хватало смелости. Согласитесь, чтобы носить ярко-красное, да еще с черным, да еще с белым, нужна некоторая смелость. Кэндис подобрала наряд на сегодня именно в этой гамме, традиционно японской. Подвела глаза, накрасила губы красной помадой, надела красные туфли — боже, что скажет мама?

А что бы ни сказала — ей, Кэндис, очень нравится! По крайней мере, она больше не чувствует себя пустышкой. И не чувствует себя лживой: дерзкой, разъяренной женщиной в образе невинной девочки-феи. Фу, гадость какая.

А волосы Кэндис оставила распущенными, еще и приподняла от корней, чтобы смотрелись пышнее.

— Вот теперь, Кэндис, я тебя узнаю, — подмигнула она своему отражению в зеркале.

Горничная Мина, столкнувшись с ней в коридоре второго этажа, испугалась не на шутку. Кэндис не ожидала такой реакции.

— Д-добрый день, мисс Барлоу, — пискнула Мина. Раньше она обращалась к Кэндис попроще: мисс Кэнди. — Какие будут поручения?

— У меня в комнате на полу полно одежды. Что понравится — все твое. Остальное выбрось.

Глаза Мины расширились, хотя, казалось бы, дальше уже некуда.

— Слушаюсь, мисс Барлоу, — пролепетала она и шмыгнула в спальню Кэндис.

Кэндис ощупала голову и через плечо посмотрела на свою попку: может, она не заметила, как у нее выросли рога и хвост?

Мама сидела на диване в гостиной и листала глянцевый журнал.

В свои пятьдесят три миссис Барлоу выглядела на сорок с хвостиком. Ее лицо цвело свежестью утренней розы, прическа, макияж и маникюр всегда были безукоризненны — в общем, она в полную силу использовала свое свободное время (другого у нее не было) и деньги мужа. Кэндис хотела в свои пятьдесят выглядеть так же. И это ее желание, конечно, сбудется — она ведь дочь своей матери. Вот только она хотела бы вести более насыщенную жизнь, чтобы каждый день был в радость, чтобы постоянно узнавать что-то новое, что-то создавать, чем-то рисковать...

А это уж как получится. Родись она мальчиком в семье Барлоу — может, ей пришлось бы рисковать. Хотя бы деньгами. А так...

— Кэнди, господи, что с тобой?

— Со мной все великолепно, мама. — Кэндис улыбнулась и легко сбежала с лестницы. Безумно хотелось движения. — Как твои дела?

Миссис Барлоу проигнорировала вопрос и обвела Кэндис выразительным взглядом с головы до ног.

— Что с тобой? — повторила она, глядя поверх очков, которые надевала для чтения.

— Что со мной? Хм... — Кэндис притворно задумалась, процокала каблуками мимо матери и уселась в кресло рядом с ней. — Дай подумать. Я жива и даже здорова. И очень бодра. Мой парень оказался нечистоплотным подлецом, но это ведь не повод накладывать на себя руки, правда? Я же ничего не хочу ему доказывать... Так что я учусь жить по-новому, и мне очень интересно.

— Ты выглядишь слишком агрессивно. Красное платье, черное болеро, черный пояс.