Глава 8

– В четверг День благодарения, – напомнил Люк.

Нина мыла посуду. В тот вечер они вернулись с дачи Джесса, и, так как готовить она не умела, Люк поручил ей «грязную» работу. Он вытер посуду и стал убирать ее. Он пока не знал, куда что ставить, и она рукой в ярко-розовой резиновой перчатке указывала ему.

– Знаю, – сказала она тихо.

В его голосе звучал вызов. Она догадывалась, чего он хочет, но не была уверена, что готова к этому.

– Что ты собираешься делать, Нина?

– Обычно если я в этот день в Нью-Йорке, то иду к своим. А ты полетишь в Канзас?

– Нет, ты же знаешь: у меня концерт на телевидении в пятницу.

– О да! Я забыла. Это явный перебор, Люк. – Нина замолчала, понимая, что Люк ждет приглашения.

– Ну? – сказал он наконец.

– Что «ну»?

– Ты боишься пригласить меня к своим родителям? Рано или поздно тебе придется это сделать.

– Почему?

– Что ты хочешь сказать этим «почему»?

– Ты… Мы… Я хочу сказать…

Глаза Люка сузились. В комнате повисла напряженная тишина.

– Что? Боишься, что я им не понравлюсь?

– Нет.

– Ты боишься, что они не понравятся мне?

– Нет.

– Что же тогда, Нина?

Она нервно поежилась и не нашлась что ответить.

– Ты собираешься держать меня в спальне для личного потребления? – Люк зло посмотрел на нее, глаза его блеснули, и он громко сказал: – Ты что, намерена насытиться мной и бросить, как только надоест? Я что для тебя – забава, о которой никто не должен знать?

– Нет. Прекрати!

Он грубо схватил ее за плечи. Ее руки в хозяйственных перчатках сжались в кулаки, и она уперлась ими ему в грудь. Какое-то время они молча сердито смотрели друг на друга.

– Послушай, я проведу День благодарения с тобой в твоей… – начала она.

– Да плевать я хотел, где ты будешь есть в четверг свою индюшку, – огрызнулся он.

– Зачем ты так?

Люк отпустил ее и отошел в сторону, запустив руки в волосы. Она уставилась в пол.

– Ты не можешь уйти домой, Нина. Ты и так дома. Поэтому я хотел поговорить с тобой именно здесь.

– Что изменится от того, что ты познакомишься с моей семьей? – защищалась она.

– Дело не в этом знакомстве. – Люк глубоко вздохнул и попытался объяснить: – Рано или поздно ты должна войти в поезд, а не вскочить на подножку. Это не случайная связь и не скоротечный роман. Я не собираюсь притворяться, что это так.

– Это что – ультиматум?

– Да. Я не о том, ехать или не ехать к твоим в четверг. Я о том, что ты должна признать меня частью своей жизни, а себя частью моей. Мне нравится быть с тобой в постели, но наша жизнь не ограничивается спальней, в ней помимо этого есть друзья, семья, работа, принципы, наконец.

Нина опустилась в кресло. Она тоже не хотела мимолетной пошлой связи, но и резко изменить свою жизнь была еще не готова. На даче у Джесса они спрятались в маленький закрытый мирок, но ни один из них не мог оставаться в этом раю надолго.

Она только сейчас заметила, что на руках у нее резиновые перчатки, и недоуменно рассматривала их так, будто никогда не видела раньше.

Люк подошел к ней, наклонился и осторожно стащил их.

– Ну хорошо. Ты совсем растерялась. Тебе нужно время подумать. Наверное, нам обоим нужна спокойная ночь. Я пошел домой. Подумай над тем, что я сказал, Нина. Ты знаешь, где меня найти, если захочешь со мной поговорить.