— Ну, ну… именно этого-то я и не сказала, — призналась миссис Дэрракотт, чувствуя себя отвратительно. — Честно признаться, милочка, я была настолько ошеломлена, что…

— Тогда это скажу я, и немедленно! — объявила Антея, направляясь к двери. Ее остановил отчаянный крик:

— Антея. Я тебе запрещаю! Умоляю тебя! Он так разозлится! Милорд приказал мне молчать и ни слова не говорить тебе. Если только ему станет известно…

Как остаться глухой к мольбам матери? Антея остановилась.

— Милочка моя, в тебе столько здравого смысла. Я не сомневаюсь, ты все тщательно взвесишь, прежде чем… Я ведь не вынуждаю тебя выходить за него, если он тебе не понравится. Обещаю тебе, я никогда… А что ты будешь делать, Антея? О, мое милое дитя, как подумаю об этом, просто впадаю в отчаяние. Тебе почти двадцать два года! Как ты надеешься получить достойное предложение, если не видишь никого, кроме родственников, и не выезжаешь никуда. Дедушка говорит, что ты упустила свой шанс, когда он оказал нам любезность и вывез тебя в Лондон на сезон. Ты не можешь после всего этого пренебречь мужем по его выбору.

— Во время моего единственного сезона в Лондоне, — отчеканила Антея, — я получила два предложения руки и сердца. Одно — от довольно старого вдовца, который мне в отцы годился. Другое — от юного Оверсли. Вы же знаете, он метит в сумасшедший дом. К тому же он не желал расставаться со своими родителями, собираясь жить под их крышей. И если уж на то пошло — если выбирать между моим дедушкой и леди Аберфорд, — особой разницы я не вижу. Подвергнуться таким испытаниям — и ради того, чтобы попасть в точно такую же ловушку! Избавьте меня от этого, мама!

— Видит бог, мое милое дитя, разве я хотела видеть тебя в таком положении? — вздохнула миссис Дэрракотт.

— Правда, я очень нравилась Джеку Фройлу, — уже задумчиво продолжала Антея. — Но он, как вы знаете, вынужден искать богатую жену. Благодаря же той недальновидности, с которой Дэрракотты распорядились моей долей наследства, изобильным его не назовешь. Дедушка учитывал это обстоятельство, когда говорил об упущенных мною шансах?

— Нет, конечно, — ответила миссис Дэрракотт с несвойственной ей горечью. — Но я учитываю! И это чрезвычайно меня огорчает. Тебе не следует так пренебрежительно относиться к планам своего дедушки. Во всяком случае, до тех пор, пока ты не познакомишься со своим кузеном, милочка. Конечно, если только он не окажется несносным. Только, знаешь, ведь он наполовину все-таки Дэрракотт!

— Половина, которая мне меньше всего нравится!

— Да, но ты будешь обеспечена, — подчеркнула миссис Дэрракотт. — Твое положение в обществе в качестве леди Дэрракотт будет весьма высоко. Антея, я не вынесу, если ты останешься старой девой!

Страстное восклицание матери вызвало у Антеи смех, но миссис Дэрракотт оставалась очень серьезной, когда спросила напрямик:

— А на что ты надеешься, если не видишь ни одного достойного джентльмена? Дорогая Энн обычно говорила, когда еще ее дочери Элизабет и Кэролин сидели у нее на шее, что она будет приглашать тебя к себе в Лондон, потому что разделяла все мои опасения. Но сейчас, когда твой дядя Гранвилль мертв, а Энн уехала в Глостершир, надеяться на нее без толку. А у Аурелии у самой еще две незамужние дочери, и хотя я могу написать своему брату…

— Ни в коем случае! — воскликнула Антея. — Мой дядюшка исключительно милый человек, но я скорее предпочту положение старой девы, чем останусь хоть на два дня с тетей Сарой!

— И что же, я спрашиваю, будет с тобой? Когда дедушка умрет, мы будем вынуждены покинуть усадьбу Дэрракоттов, и ты прекрасно об этом знаешь.