— Это я должен извиниться, Лиз. Поверьте! Что бы ни случилось, давайте встретимся сегодня вечером, и я попробую вам все объяснить. До этого ни о чем не спрашивайте и обещайте: что бы ни случилось, вы встретитесь со мной вечером. И если после этого вы по-прежнему будете хотеть, чтобы я исчез из вашей жизни, обещаю сделать это.

Элизабет кивнула в знак согласия.

— Но, я надеюсь, не так стремительно, как у вас принято!

Марк обнял ее и быстро поцеловал в щеку. Оба они снова засмеялись. Он принялся вылезать из машины.

— Подождите, Марк. Я могу подбросить вас до работы. Мне как раз по пути в больницу!

Марк помедлил.

— А и в самом деле. Прекрасная идея.

Когда они выехали из-за угла, Симон взмахом руки попросил их остановиться.

— Машина из седьмого бокса уйдет позже утром. Я пока оставлю твою на улице, но не беспокойся, я не спущу с нее глаз.

Марк швырнул ему ключи. Симон взглянул на Элизабет и ухмыльнулся. Марк погрозил ему пальцем. Элизабет взяла с места и влилась в поток движения на 6-й стрит. В ста ярдах от них О'Мейли жевал резинку.

— Где мы поужинаем сегодня?

— Давай снова пойдем во французский ресторан и повторим тот вечер. Угощаю я, — сказала Элизабет.

Марк промолчал, помня, что на столе у него лежит нераспечатанный конверт из «Америкен экспресс». На углу Г-стрит загорелся красный сигнал светофора. Они остановились в ожидании. Марк осторожно оглянулся назад. Все было спокойно.

Машина повернула к Капитолию, Халт заканчивал свое сообщение. Глава Секретной Службы внимательно слушал.

— Мы считаем, что попытка покушения произойдет, когда президент направится в Капитолий. И нам придется учитывать этот факт, если мы хотим доставить его туда живым и невредимым. Мои люди контролируют окрестные здания, крыши, все пред полагаемые пункты, откуда возможно вести обстрел.

— Если президент не будет настаивать на том, что он хочет обязательно подняться по ступеням, наша работа значительно облегчится. Но с тех пор, как Картер в семьдесят седьмом прошелся по Пенсильвания-авеню… — голос главы Секретной Службы выдавал его напряжение. — Кстати, Халт, почему вы не сказали обо всем этом раньше?

— Тут такая странная штука… Я все еще не могу сообщить всех деталей, но не беспокойтесь, к вопросу охраны президента они отношения не имеют.

— О'кэй. Допускаю. Вы уверены, что мои ребята не пригодятся вам на завершающей стадии?

— Уверен. Если вы берете на себя президента, то я получаю полную свободу действий и готов схватить этих сволочей за руку! Необходимо настигнуть убийцу на месте преступления с оружием в руках.

— Сказать ли президенту? — спросил Найт.

— Не стоит, на мой взгляд. Просто предупредите его, что время от времени вы используете новые формы обеспечения безопасности.

— Их уже так много, что он вряд ли поверит.

— Пусть все идет, как и предполагалось… Нельзя допустить никакой утечки. Увидимся с вами после ленча у президента. Оба мы должны отработать по высшему стандарту. Кстати, какое сегодня кодовое имя у президента?

— Юлиус.

— Быть того не может!

— Вы сказали мне все, что я должен знать, не так ли, Халт?

— Конечно, нет… Вы же знаете, что я младший брат Маккиавелли.

Директор прикоснулся к плечу Эллиота, и машина, развернувшись, вернулась на свое место — седьмое в ряду. Двое пассажиров вышли из машины и разошлись в разные стороны. Никто из них не оглядывался.

Директор снова уверился в правоте своих стратегических замыслов; он решил, что только он и Эндрью будут знать всю ситуацию полностью — по крайней мере, пока в их руках не окажется последнее имя.